CC BY
143
Право и правосудие
УДК 347.952
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОБРАЩЕНИЯ ВЗЫСКАНИЯ НА ЗАЛОЖЕННОЕ ИМУЩЕСТВО
© Гавриленко А. А., 2008
В статье рассматриваются актуальные вопросы обращения взыскания на заложенное имущество, обусловленные проблемами применения некоторых положений нового федерального закона «Об исполнительном производстве».
Ключевые слова: исполнительное производство; залог; обеспечение иска; несостоятельность (банкротство); обращение взыскания на заложенное имущество.
На данный момент можно констатировать, что система права в России продолжает реформироваться. Трансформация и актуализация, вызванные изменениями сферы общественных отношений, затронули как основные отрасли права, так и привели к созданию новых, не существовавших в советское время, отраслей.
Серьезные преобразования произошли и в процессуальных отраслях права, что послужило, в свою очередь, толчком для обособления правовых норм, регламентирующих порядок принудительного исполнения судебных актов и актов иных органов. Важным этапом этого сложного пути стало принятие в 1997 г. двух новых для российского, в т. ч. и советского, права законодательных актов: ФЗ «О судебных приставах» от 21.07.1997 г. № 118-ФЗ и ФЗ «Об исполнительном производстве» от 21.07.1997 г. № 119-ФЗ (далее — федеральный закон 1997 г.). Именно с этого момента начинает происходить формирование нового комплекса законодательства, регулирующего исполнительное производство. Это, в свою очередь, позволяет констатировать факт обособления норм, определяющих данные процедуры, от судебного процесса, т. е. непосредственно рассмотрения и разрешения дел в суде.
В то же время серьезной проблемой для провоприменителей стала не соответствующая реалиям времени эффективность механизмов принудительного исполнения предусмотренных нормами вышеназванных зако-
нов. Ведь не секрет, что данные акты разрабатывались в начале 1990-х гг. прошлого столетия и к моменту принятия уже морально устарели. Также следует обратить внимание на необходимость приведения российского законодательства в соответствие с требованиями международных договоров РФ.
Вышесказанное предопределило принятие в 2007 г. нового федерального закона «Об исполнительном производстве» от
02.10.2007 г. № 229-ФЗ (далее — федеральный закон 2007 г.). Этот документ, напоминающий по структуре и содержанию кодифицированный акт, установил новые, где-то и амбициозные, принципы регулирования отношений в процедуре принудительного исполнения судебных актов и актов иных органов.
Уже сейчас можно констатировать положительные стороны нового закона, касающиеся решения названных выше проблем и закрепления большей процессуальной самостоятельности судебных приставов, нежели это было в федеральном законе 1997 г.
В то же время применение некоторых положений федерального закона 2007 г. вызывает проблемы на практике, что обусловлено во многом новыми правилами и процедурами, установленными этим актом. Поэтому следует констатировать наличие некоторых коллизий и конкуренций норм законодательства, регулирующего исполнительное производство, и актов, которые были приняты до его вступления в силу.
Некоторые из них, касающиеся, в частности, обращения взыскания на заложенное имущество, будут рассмотрены в данной статье.
Новый закон впервые в ст. 78 установил порядок регулирования обращения взыскания на заложенное имущество. Рассматривая это в целом как позитивный факт, нельзя не отметить, что применение некоторых содержащихся в данной статье норм может вызвать серьезные затруднения на практике.
Так, в ч. 7 рассматриваемой статьи содержится новая норма, в соответствии с которой «взыскание на имущество должника, арестованное судом в целях обеспечения иска взыскателя (принятие обеспечительных мер), обращается в пользу этого взыскателя».
Как представляется, практика применения этой нормы может исходить из двух точек зрения:
а) ею устанавливается приоритет взыскателя, обеспечившего свой иск перед взыска-телем-залогодержателем;
б) или ею устанавливается приоритет интересов такого взыскателя перед всеми другими взыскателями, в т. ч. и в случаях, когда их обязательства не обеспечены залогом.
Если рассматривать первую точку зрения, т. е. ситуацию конкуренции исполнительных производств по обращению взыскания на заложенное имущество и обращения взыскания на имущество, арестованное судом в целях обеспечения иска взыскателя, то посредством применения системного толкования норм ст. 78 федерального закона «Об исполнительном производстве» можно прийти к выводу о приоритете второго производства. Видимо, здесь законодатель исходил из аналогии с обеспечением обязательств в виде залога (ст. 329 ГК), возникшего на основании закона. Во всяком случае, данная точка зрения уже высказана в литературе [1].
Также и разработчики закона в Комментарии к нему высказались в поддержку данной точки зрения и предложили следующее понимание нормы ч. 7 ст. 78. Включение данной нормы они объяснили необходимостью продолжения исполнительного производства, «так как зачастую судебные приставы-исполнители, наложив во исполнение определения суда о принятии обеспечительных мер арест на имущество должника, заканчивали исполнительное производство фактическим исполнением требований исполнительного документа. При этом возни-
кал вопрос о дальнейшей судьбе такого ареста» [2]. Далее авторы приходят к выводу о необходимости продолжения такого исполнительного производства. Рассматривая случаи удовлетворения и неудовлетворения иска, по которому на имущество наложен арест, авторы обращают внимание на следующее: «При этом на данное имущество судебным приставом-исполнителем одновременно может быть наложен новый арест в целях исполнения другого исполнительного документа в отношении того же должника. Представляется, что указанные действия должны проводиться в рамках сводного исполнительного производства (путем объединения в сводное исполнительное производство)» [3].
Думается, что применение данной нормы не должно ограничиваться рамками первой точки зрения. Следует сделать иной вывод и высказаться в пользу второй точки зрения, т. е. так как в законе никаких оговорок нет, значит, эта норма действует как приоритетная в отношении любых иных взыскателей.
Рассмотрим эту точку зрения на следующем примере.
На стадии судебного разбирательства судом было удовлетворено заявление истца (не являющегося залогодержателем) по наложению ареста на денежные средства ответчика. Далее судебный пристав на основании определения суда налагает арест на денежные средства должника, находящиеся в банке. Исполнительный лист предъявляется взыскателем к исполнению, и в этот момент выясняется, что в отношении должника возбуждено несколько исполнительных производств по одним основаниям (неисполнением обязательств, которые, в свою очередь, не были обеспечены залогом перед контрагентами), в связи с чем в отношении должника возбуждено сводное исполнительное производство. Денежных средств для удовлетворения интересов всех взыскателей недостаточно, поэтому перед судебным приставом-исполнителем встает резонный вопрос: как исполнять лист в отношении такого взыскателя? Ведь в соответствии с ч. 3 ст. 111 Закона, «если взысканная с должника денежная сумма недостаточна для удовлетворения требований одной очереди в полном объеме, то они удовлетворяются пропорционально причитающейся каждому взыскателю сумме, указанной в исполнительном документе», или
же следует руководствоваться положениями ч. 7 ст. 78 Закона, которая фактически устанавливает приоритет интересов взыскателя, в пользу которого приняты меры по обеспечению, перед всеми другими взыскателями?
Для решения данной проблемы необходимо обратиться к содержанию гражданско-процессуального и арбитражно-процессуального законодательства, так как именно в нем определяются порядок и условия применения мер обеспечения иска.
Основания применения мер обеспечения содержатся в ст. 139 ГПК РФ. Согласно ей, обеспечение иска производится в случаях, когда непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда.
Аналогичная норма содержится и в арбитражно-процессуальном законодательстве. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 90 АПК РФ обеспечительные меры допускаются на любой стадии арбитражного процесса, если непринятие этих мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта, в т. ч., если исполнение судебного акта предполагается за пределами Российской Федерации, а также в целях предотвращения причинения значительного ущерба заявителю.
Иначе говоря, для граждан ско-процес-суального и арбитражно-процессуального законодательства основанием применения обеспечительных мер является возможное неисполнение решения суда в случае неудовлетворения соответствующего заявления истца и последующего вынесения судебного решения в его пользу1.
В соответствии со ст. 140 ГПК РФ одной из мер по обеспечению является наложение ареста на имущество, принадлежащее должнику и находящееся у него или у третьих лиц (то же в ст. 91 АПК РФ).
Период действия обеспечительных мер также установлен в нормах процессуального законодательства: часть 3 ст. 144 ГПК РФ содержит специальное указание на то, что «в случае удовлетворения иска, принятые судом меры по его обеспечению сохраняют свое действие до исполнения решения суда».
Часть 4 ст. 96 АПК РФ также устанавливает положение, в соответствии с которым «в случае удовлетворения иска обеспечительные меры сохраняют свое действие до фактического исполнения судебного ак-
та, которым закончено рассмотрение дела по существу».
Применительно к рассматриваемой ситуации это означает, что обеспечительные меры будут действовать до полного удовлетворения обеспеченных судом требований взыскателя.
Таким образом, исходя из смысла положений ст. 2 федерального закона «Об исполнительном производстве», которая одной из задач исполнительного производства называет «правильное и своевременное исполнение судебных актов...», можно сделать однозначный вывод о том, что исполнение требований взыскателя, иск которого удовлетворен и судом были наложены меры по обеспечению, должно исполняться по правилам, установленным ч. 7 ст. 78 Закона. Иначе говоря, данная норма закрепляет приоритет взыскателя, обеспечившего свой иск перед любыми другими взыскателями.
Поддержка данной точки зрения уже существует на практике. Так, предметом рассмотрения Двадцатого арбитражного апелляционного суда стала жалоба на решение суда первой инстанции в пользу ответчика.
Истец — Общество с ограниченной ответственностью полагало, что ему причинен ущерб списанием с его счета Банком денежных средств на основании выставленных судебным приставом-исполнителем инкассовых поручений. Ранее на эти денежные средства был наложен арест во исполнение постановления судебного пристава-исполнителя, вынесенного на основании определения районного суда в порядке обеспечения исковых требований Б. Истец ссылался на то, что списание денежных средств в бесспорном порядке является незаконным, поскольку произведено с нарушением очередности списания денежных средств.
Отказывая в удовлетворении требований истца, суд обратил внимание на то, что истец не доказал наличия в совокупности следующих составляющих: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между ними, вину причинителя вреда, размер подлежащих возмещению убытков. Также истец не доказал факт причинения ему убытков в результате неправомерного списания денежных средств с банковского счета.
В свою очередь, материалы дела свидетельствуют, что списанные ответчиком в бесспорном порядке денежные средства с расчетного счета истца были арестованы в порядке обеспечения иска Б. на основании двух постановлений о наложении ареста на денежные средства должника, вынесенных судебным пристав ом-исполнителем С. во исполнение определения районного суда г. Рязани.
Кроме того, списание с расчетного счета истца денежных средств по исполнительным документам в соответствии с надлежаще оформленными инкассовыми поручениями службы судебных приставов-исполнителей не может быть признано необоснованным списанием и не нарушает прав и законных интересов, поскольку списанная сумма направлена в погашение долга истца перед его кредитором и этот долг, в соответствии с решением суда, подлежал безусловной уплате [4].
На такое понимание на практике рассматриваемого положения ч. 7 ст. 78 ФЗ «Об исполнительном производстве» обращает внимание Л. А. Новоселова, отмечая фактическое закрепление таким применением данного положения Закона «Об исполнительном производстве» иллюзорности прав залогодержателя [5].
В то же время можно констатировать отсутствие единообразного решения данной проблемы. Например, Гафаров Р. В., судья Верховного суда Чувашской республики, в обзоре «Рассмотрение судами жалоб на действия судебных приставов-исполнителей» предлагает следующую правоприменительную трактовку:
«Взыскание на имущество должника, арестованное судом в целях обеспечения иска взыскателя (принятия обеспечительных мер), обращается в пользу этого взыскателя.
При этом необходимо помнить, что в случае, если в исполнительном документе указаны несколько взыскателей, взыскатель, являющийся залогодержателем, имеет преимущественное право перед обычным взыскателем.
Если в исполнительном документе указаны несколько взыскателей, не являющиеся залогодержателями, преимущество имеет тот, по заявлению которого судом наложен арест на имущество ответчика в целях обеспечения иска».
Иначе говоря, по мнению автора, требования залогового кредитора оказываются выше требований кредитора, обеспечившего свой иск.
Все же полагаем, что с этим нельзя согласиться, и более правильным будет установление на основании рассмотренной выше трактовки применения ч. 7 ст. 78 Закона приоритета кредитора, обеспечившего иск, как перед залоговыми кредиторами, так и перед кредиторами иных очередей.
Как отмечает Л. А. Новоселова, такой приоритет, по-видимому, связан с желанием законодателя отразить концепцию «общего залога», существующую в ряде правовых систем и рассматривающую все имущество должника в качестве объекта такого права взыскателя.
В свою очередь, следует констатировать несовершенство конструкции содержания ст. 78 Закона, которое может быть разрешено только путем внесения изменений в ФЗ «Об исполнительном производстве», что позволило бы устранить многоликость толкования нормы ч. 7 этой статьи.
Вторая проблема также будет рассмотрена применительно к ситуации, которая достаточно часто возникает на практике.
ООО выступило залогодателем перед Банком по кредитным обязательствам ЗАО. Далее ЗАО свои кредитные обязательства не выполняет, в связи с чем по заявлению Банка арбитражный суд принимает решение об обращении взыскания на заложенное имущество ЗАО. Судебному приставу-исполнителю поступает исполнительный лист об обращении взыскания на заложенное имущество в отношении ЗАО. Пристав возбуждает исполнительное производство, а затем выясняет, что должник признан несостоятельным (банкротом) и в отношении него ведется конкурсное производство.
На дальнейшие действия судебного пристава-исполнителя на практике сложились две точки зрения: как следует из содержания справки «О проблемных вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя», подготовленной Управлением анализа и обобщения судебной практики ВАС РФ, в арбитражной практике сложилось два подхода к определению характера требований залогодержателя в рассматриваемой нами ситуации.
Одна точка зрения исходит из неденежного характера требования залогодержателя об обращении взыскания на заложенное имущество; другая полагает, что, несмотря на формально неденежный характер данного требования, последствием его удовлетворения является платеж денежной суммы (из выручки от продажи заложенного имущества), в связи с чем правовое положение залогодержателя должно приравниваться к положению конкурсного кредитора.
Полностью поддерживают точку зрения о неденежное характере требований залогодержателя ФАС Северо-Западного, Северо-Кавказского округов, АС Алтайского, Красноярского, Хабаровского краев, Республики Алтай, г. Москвы, Астраханской, Владимирской, Воронежской, Курской, Московской, Новосибирской, Ростовской, Самарской, Ярославской областей.
Вторая точка зрения применяется в решениях ФАС Дальневосточного, Поволжского, Центрального округов, Первым, Четырнадцатым, Шестнадцатым, Семнадцатым, Восемнадцатым, Девятнадцатым, Двадцатым арбитражными апелляционными судами, АС Краснодарского, Приморского краев, Амурской, Белгородской, Волгоградской, Саратовской, Тюменской, Читинской областей [6].
В пользу первой точки зрения представляется возможным привести следующие доводы:
В соответствии с ч. 1 ст. 131 федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ все имущество должника, имеющееся на момент открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства, составляет конкурсную массу.
В свою очередь, согласно абз. 2 ч. 2 рассматриваемой статьи данного федерального закона, в составе имущества должника отдельно учитывается и подлежит обязательной оценке имущество, являющееся предметом залога. Иначе говоря, заложенное имущество является составной частью конкурсной массы.
Также, согласно ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», только конкурсный управляющий наделен правом распоряжения имуществом, составляющим конкурсную массу, а судебный пристав-исполнитель такими правами не обладает.
Положениями ст. 134 рассматриваемого закона «О несостоятельности (банкротстве)», касающимися очередности удовлетворения требований кредиторов, устанавливается правило, согласно которому требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, удовлетворяются за счет стоимости предмета залога преимущественно перед иными кредиторами, за исключением обязательств перед кредиторами первой и второй очереди, права требования по которым возникли до заключения соответствующего договора залога. Данные положения получают развитие в ст. 138 данного закона.
Вышесказанное вроде бы позволяет сделать вывод о том, что требование кредитора по обращению взыскания на заложенное имущество не подлежит включению в реестр требований кредиторов. Соответственно оно должно отдельно учитываться конкурсным управляющим в составе требований кредиторов третьей очереди и подлежит удовлетворению в первоочередном порядке, в случае, если заложенное имущество будет продано на открытых торгах.
Кстати, в пользу этой точки зрения, казалось бы, свидетельствует и содержание ч. 4 ст. 96 действующего федерального закона «Об исполнительном производстве», согласно которой при получении копии решения арбитражного суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства (а также когда должник находится в процессе ликвидации) судебный пристав-исполнитель оканчивает исполнительное производство, в т. ч. по исполнительным документам, исполнявшимся в ходе ранее введенных процедур банкротства, за исключением исполнительных документов о признании права собственности, компенсации морального вреда, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о применении последствий недействительности сделок, а также о взыскании задолженности по текущим платежам.
Как видно из перечня производств, которые не могут быть окончены, производство в отношении заложенного имущества у нас не значится. Таким образом, напрашивается вывод о том, что исполнительное производство должно быть окончено, а исполнительный документ направлен конкурсному управляющему.
Полагаем такой вывод несостоятельным и считаем более верным применение на практике второй точки зрения. Для такого подхода в рассматриваемой ситуации существует ряд предпосылок.
В контексте экономических отношений любые обязательства являются денежными, поскольку любое имущество имеет свой денежный эквивалент. В юридическом же смысле обязательства по предмету принято делить по предмету исполнения: денежные и неденежные. Предметом денежных обязательств являются действия по уплате денег (наличных и безналичных) [7]. В рассматриваемой нами ситуации требование для залогодателя будет иметь только неденежный характер, так как из его имущества выбывает исключительно предмет залога.
Этот вывод можно сделать и при анализе содержания п. 1 ст. 334 ГК РФ: в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом.
Как следует из содержания ст. 334 и 336 ГК РФ, залогодатель отвечает строго определенным имуществом — предметом залога и не имеет солидарной или субсидиарной ответственности по основному обязательству.
Это позволяет сделать вывод о том, что в рассматриваемой нами ситуации Залогодержатель не может быть внесен в реестр кредиторов и не относится к числу кредиторов, денежные требования которых относятся за реестр.
Следовательно, требование к залогодателю об обращении взыскания на предмет залога не должно рассматриваться в деле о банкротстве. Такой же вывод можно сделать на основании п. 15 постановления Пленума ВАС РФ № 29 от 15.12.2004 г. «О некоторых вопросах практики применения ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» — «возбуждение производства по делу о настоятельности (банкротстве) не влечет прекращения залоговых правоотношений и трансформации требований залогового кредитора в необеспеченное денежное обязательство» [8].
Соответственно, не подлежат применению и положения ст. 63 ФЗ «О несостоя-
тельности (банкротстве)» о том, что с даты вынесения арбитражным судом определения о введении наблюдения наступают следующие последствия: требования кредиторов по денежным обязательствам и об уплате обязательных платежей, срок исполнения по которым наступил на дату введения наблюдения, могут быть предъявлены к должнику только с соблюдением установленного настоящим федеральным законом порядка предъявления требований к должнику.
Иначе говоря, имущество, на которое судом обращено взыскание по неденежному требованию кредитора, не может быть включено в конкурсную массу, а потому не могут применяться нормы ст. 126 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» о снятии всех арестов с имущества должника. Поэтому исполнительное производство должно быть продолжено, а имущество подлежит продаже с торгов. Это следует и из складывающейся практики по обжалованию действий судебных приставов.
Иную оценку получают положения ст. 138 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», рассмотренные нами выше. Согласно законодательству продажа предмета залога должна произойти путем проведения открытых торгов. И вот здесь и возникает еще одна проблема, которую можно объяснить столкновением двух представителей государственных интересов: судебного пристава-исполнителя и конкурсного управляющего. Ведь фактически реализация имущества должна проводиться ими совместно, что подтверждается существующей, в т. ч. и нашем регионе, судебной практикой (например, определение АС ИО от
23.01.2008 г. дело № А19-19821/06-17-10). Ни закон «О несостоятельности (банкротстве)», ни закон «Об исполнительном производстве» четкого ответа на порядок исполнения не дают, ведь фактически речь идет о том, что судебный пристав-исполнитель должен согласовать свои действия с конкурсным управляющим (а также кредитором).
В свою очередь, хотелось бы отметить, что данная практика формировалась на основании положений федерального закона «Об исполнительном производстве» 1997 г.
Если следовать смыслу положений федерального закона «Об исполнительном производстве» 2007 г., то для разрешения данной ситуации в целом (а именно разреше-
ния вопроса коллизионности норм) предлагаем исходить из следующего. В соответствии с ч. 1 ст. 1 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г. данный акт определяет условия и порядок принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц, которым при осуществлении установленных федеральным законом полномочий предоставлено право возлагать на граждан и организации обязанности по передаче другим гражданам, организациям или в соответствующие бюджеты денежных средств и иного имущества, либо совершению в их пользу определенных действий или воздержанию от совершения определенных действий.
В ч. 2 ст. 3 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г. законодателем закрепляется приоритет этого закона над иным федеральным законодательством в указанной выше сфере правового регулирования, так как «нормы федеральных законов, регулирующие условия и порядок принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц, должны соответствовать настоящему федеральному закону».
Ранее в ст. 60 ФЗ «Об исполнительном производстве» 1997 г. закреплялось правило, устанавливавшее приоритет производства по делу о несостоятельности (банкротстве) над исполнительным производством. Сейчас такого положения нет, соответственно, при обращении взыскания в рассматриваемой ситуации следует руководствоваться правилами действующего ФЗ «Об исполнительном производстве» и установленными им правилами обращения взыскания на заложенное имущество.
Установленный в ст. 78 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г. порядок обращения взыскания на заложенное имущество, а также рассмотренная выше сложившаяся судебная практика применения положений ФЗ «Об исполнительном производстве» 1997 г. позволяют говорить о том, что в рассматриваемой нами ситуации исполнительное производство окончено быть не может. То есть исполнительное производство по неденежному требованию — обращению взыскания на заложенное имущество должника-залогодателя, в отношении которого суд вынес решение о признании его банкротом и начал процедуру конкурсного производства, окончанию подлежать не должно.
В свою очередь, перечень производств, которые не могут быть окончены при признании должника банкротом, содержится в п. 4 ст. 96 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г., но производства по обращению взыскания на заложенное имущество здесь не значится. Налицо несовершенство соотношения норм ст. 78 и ст. 96 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г. В связи с этим полагаем целесообразным внести соответствующие изменения в ч. 4 ст. 96 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г. и закрепить de facto существующий «шестой вид» исполнительных документов, по которому исполнительное производство не может быть прекращено.
То есть в нашей ситуации, применительно к нормам ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г., обращение взыскания на заложенное имущество и его реализация должны происходить по положениям действующего ФЗ «Об исполнительном производстве». Иначе говоря, данные действия осуществляются судебным приставом-исполнителем самостоятельно, без согласования действий с конкурсным управляющим.
Удовлетворение интересов кредиторов должно осуществляться в очередности, установленной ч. 4 ст. 78 ФЗ «Об исполнительном производстве» 2007 г. Хотя такое применение порождает ряд проблем. Ведь, как правило, у должника нет иного имущества, кроме являющегося предметом залога, что не позволит, в свою очередь, учесть интересы иных кредиторов при несостоятельности (банкротстве) организации-залогодателя.
В завершение исследования хотелось бы отметить еще один фактор, который может повлиять на изменение существующего порядка обращения взыскания на заложенное имущество в ближайшем будущем. По нашему мнению, то, в каком виде он закреплен в действующем законодательстве, не позволяет эффективно действовать такой сфере сделок, как кредитование под залог активов. Упрощение рассматриваемой процедуры могло бы способствовать возвращению интереса к такому виду кредитования со стороны возможных кредиторов, а это, в свою очередь, сказалось бы в условиях нынешнего экономического кризиса (и на перспективу) сугубо положительно. Ш
1. Научно-практический комментарий к федеральному закону «Об исполнительном производстве» от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ / отв. ред. Н. А. Винниченко ; науч. ред. А. Ф. Смирнов. М., 2008. С. 8.
2. Голубева А. Р., Салькова Н. В., Селионов И. В. Комментарий к федеральному закону «Об исполнительном производстве» от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ (постатейный). М., 2008. С. 214.
3. Голубева А. Р., Салькова Н. В., Селионов И. В. Комментарий к федеральному закону. С. 215.
4. Постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 10 сентября 2008 г. по делу № А54-746/2008С9 [Электронный ресурс]. Режим доступа: 20aas.kodeks.ru/ index? tid= 633200004 &page =8&nd= 820679491
5. Новоселова Л. А. Некоторые проблемы залога в исполнительном производстве / / Вестн. гражданского права. 2008. № 3, т. 8. С. 122.
6. О проблемных вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя [Электронный ресурс] : справка Управления анализа и обобщения судебной практики ВАС РФ от 13.09.2007 г. Режим доступа: www.arbi-tr.ru/presidium/prac /17197.htm
7. Аблезгова О. В. Способы обеспечения исполнения обязательств. Судебная практика по спорам о неисполнении обязательств. М., 2005. С. 10.
8. О некоторых вопросах практики применения ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) : постановление Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 г. № 29 // Хозяйство и право. 2005. № 2.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Здесь нельзя не отметить, что рассматриваемое нами положение ч. 7 ст. 78 может получить особое значение в практике его применения, учитывая факт закрепления в арбитражно-процессуальном законодательстве задачи, которой нет в гражданско-процессуальном законодательстве. Речь идет о превентивной цели, закрепленной в ч. 2 ст. 90 АПК, а именно «в целях предотвращения причинения значительного ущерба заявителю», что позволяет говорить о закреплении возможности досрочного исполнения при предварительной судебной защите. Что, в свою очередь, требует самостоятельного изучения, так как выходит за рамки данного исследования.
Topical Issues of Judicial Foreclosure
© Gavrilenko A., 2008
The article outlines some topical issues of judicial foreclosure provided by the problems of execution of some certain provisions of the new federal law "On Execution against Property".
Key words: execution against property; pledge of property; security for a claim; bankruptcy; foreclosure.
