CC BY
256
Организация судебной власти и правоохранительной деятельности
Г. И. Сибирцев
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ НЕЗАВИСИМОСТИ АДВОКАТА-ЗАЩИТНИКА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
Исследуются актуальные проблемы законодательного обеспечения независимости адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве. Дается анализ гарантий, с помощью которых охраняются и обеспечиваются права адвоката.
К л ю ч е в ы е с л о в а: квалифицированная юридическая помощь, адвокатская тайна, правовые гарантии деятельности адвоката, уголовно-процессуальное законодательство, независимость адвокатской деятельности.
The article is the study of actual issues of legislative provision of advocate's independence in criminal procedure. The author gives the analysis of guarantees which provide and protect the advocate's rights.
K e y w o r d s: qualified legal assistance, lawyer's secrecy, legal guarantees of lawyer activity, criminal procedure legislation, independence of advocate's activity.
Статья 3 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» устанавливает, что адвокатура функционирует на основании принципа независимости. Данное положение предполагает, в первую очередь, законодательное обеспечение должной степени независимости адвоката при оказании им квалифицированной юридической помощи, в том числе в рамках уголовного процесса. Необходимо отметить, что существующие правовые гарантии деятельности адвоката в уголовном судопроизводстве не в полной мере отвечают поставленным задачам.
Действия адвоката в рамках уголовного процесса часто ограничены усмотрением следователя, более того, во многих случаях адвокат во взаимоотношениях со следствием лишен всякой независимости и самостоятельности, что существенно затрудняет исполнение им своих функциональных обязанностей. Кроме того, существующие нормы продуцируют злоупотребления правами со стороны следователей.
Общее количество нарушений прав адвоката остается на высоком уровне, при этом не представляется возможным говорить о наличии существенных улучшений в данном вопросе. В 2010 г. было зафиксировано более 100 случаев незаконных допросов или попыток допросов адвокатов сотрудниками следственных органов1. Статистика свидетельствует, что наибольшая часть нарушений профессиональных прав адвокатов допускается сотрудниками органов дознания и следствия, которые, к примеру, не допускают в дело адвоката, предъявившего ордер и удостоверение в течение нескольких недель или месяцев. Попытки обжаловать действия следователя в прокуратуре порой также не приводят к разрешению сложившейся ситуации. При отсутствии реальных механизмов недопущения подобных действий следователя не реализуется принцип независимости адвоката, что в свою очередь приводит к существенному снижению эффективности его профессиональной дея-
1 См.: Осип В. В. Кто защитит адвоката от незаконных действий следователя? // Адвокат. 2011. 10 окт.
© Сибирцев Г. И., 2012
246
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
Г. И. Сибирцев
тельности. Создание данных механизмов возможно в том случае, если существующие гарантии адвокатской деятельности будут реформированы в соответствии с требованиями практики.
Одной из основополагающих гарантий адвокатской деятельности является право адвоката самостоятельно собирать сведения, требующиеся для оказания квалифицированной юридической помощи.
Согласно ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат вправе собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также общественных объединений и иных организаций2. Указанные органы и организации в порядке, установленном законодательством, обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката. Однако данная гарантия на практике необоснованно ограничена, более того, адвокат поставлен в зависимое положение от представителей государственной власти. В частности, согласно Федеральному закону «О персональных данных» все данные, относящиеся к определенному или определяемому на основании такой информации лицу, являются конфиденциальными3. Причем перечень указанных данных крайне широк, а именно приведены фамилия, имя, отчество, место и дата рождения, адрес, семейное и имущественное положение и др. Однако информация, касающаяся персональных данных определенного субъекта, может потребоваться участнику уголовного судопроизводства, который не обладает правом ее истребования4.
Так, при подаче заявления частного обвинения потерпевший или его представитель обязаны указать данные о лице, привлекаемом к уголовной ответственности (п. 4 ч. 5 ст. 318 УПК РФ). Если таких данных нет, то судья вправе отказать в возбуждении дела частного обвинения. В большинстве случаев потерпевший не располагает данными о месте жительства, имени, фамилии лица, совершившего в отношении его преступление. Статья 147 УПК РФ устанавливает, что если заявление подано в отношении лица, данные о котором потерпевшему не известны, то мировой судья отказывает в принятии заявления к своему производству и направляет указанное заявление руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, о чем уведомляет лицо, подавшее заявление5. В связи с этим на подачу заявления частного обвинения тратится дополнительное время. До введения в действие Закона «О персональных данных» адвокат имел право направить запрос в государственные органы, в которых расположены служебно-справочные бюро, и получить информацию о регистрации адреса постоянного места жительства лица, а также данные
0 его имени, отчестве и фамилии и дате рождения, но в связи с принятием в 2006 г. указанного Закона адвокат должен предварительно получить согласие этого лица на предоставление информации о его личных данных6. Практически во всех случаях лица, подозреваемые в совершении преступления, отказывают адвокату в
2 Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации : федер. закон от
1 февраля 2007 г. Новосибирск, 2007. 63 с.
3 О персональных данных : федер. закон. М., 2007. С. 13.
4 См.: Францифорова С. Ю. Правовые гарантии деятельности адвоката в уголовном судопроизводстве // Адвокатская практика. 2011. № 5. С. 15.
5 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. М., 2009. 254 с.
6 См.: Францифорова С. Ю. Указ. соч. С. 15.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
247
Организация судебной власти и правоохранительной деятельности
предоставлении данного согласия. Видится необходимым предоставить адвокату право истребовать личную информацию.
Еще одной важной гарантией независимости адвокатской деятельности является адвокатская тайна. Право на юридическую помощь включает в себя необходимость обеспечивать сохранение в тайне тех сведений, которые доверитель предпочитает сообщить лишь адвокату7. Без обеспечения принципа профессиональной тайны адвоката можно говорить лишь о формальной состязательности сторон в процессе и об отсутствии реальных гарантий предоставления квалифицированной юридической помощи гражданам. Необходимо отметить, что именно конфиденциальность сведений, полученных в ходе исполнения адвокатом своих обязанностей, позволяет адвокатуре называться институтом гражданского общества, претендовать на роль ключевого института в построении правового государства. Однако федеральное регулирование института адвокатской практики не в полной мере соответствует высоким европейским стандартам.
Статья 2.3 «Общий кодекс правил для адвокатов стран Европейского сообщества» 1988 г.8 посвящена одному из основополагающих принципов адвокатской деятельности - конфиденциальности. В п. 2.3.4 содержится положение о том, что адвокат обязан требовать соблюдения конфиденциальности от помощников и от любых других лиц, принимающих участие в оказании услуг клиенту.
Статья 6 Кодекса профессиональной этики адвоката распространяет правила сохранения профессиональной тайны на помощников и стажеров адвокатов, а также иных сотрудников адвокатских образований.
Формулировка, содержащаяся в ст. 2.3 Общего кодекса, предоставляет большие гарантии для защиты интересов личности от неправомерного разглашения адвокатской тайны за счет двух элементов:
1) установления более широкого круга лиц, ответственных за неправомерное разглашение адвокатской тайны (не только стажеры и помощники или сотрудники адвокатского образования, а любые лица);
2) закрепления обязанности адвоката требовать соблюдения конфиденциальности.
Следует дополнить ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» обязанностью адвоката «требовать соблюдения конфиденциальности от помощников и любых других лиц, принимающих участие в оказании услуг клиенту» для более эффективного обеспечения конфиденциальности полученной адвокатом информации.
Интересно, что ни в одном документе о статусе адвоката не содержится положения о возможности освобождения адвоката доверителем от обязанности хранить профессиональную тайну. Однако данное положение отражено в п. 3 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката. Целесообразность подобного закрепления крайне сомнительна. Данная конструкция косвенно, но допускает возможное злоупотребление правом со стороны адвоката. В демократическом и правовом государстве адвокатская тайна должна быть максимально расширена, ибо любое изъятие в данной сфере неизбежно влечет нарушение прав личности в обществе. Следует отметить, что адвокатская тайна не просто институт, гарантирующий ис-
7 См.: Стецовский Ю. И. Принцип профессиональной тайны адвоката // Адвокат. 2008. 3 марта.
8 URL: http://www.vocats.com/en/our-law-firm/code-of-conduct-for-lawyers-in-the-eiiropean-union.html
248
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
Г. И. Сибирцев
ключение вмешательства третьих лиц в профессиональную деятельность адвоката и охраняющий важнейшие права личности, это системообразующий принцип функционирования адвокатуры в целом. К сожалению, незаконные действия следователя, нарушающие права адвоката, чаще всего выражаются в необоснованном ограничении именно адвокатской тайны.
Более того, периодически предпринимаются попытки ограничить адвокатскую тайну на федеральном уровне. Продолжаются активные действия, направленные на ограничение независимости адвоката, причем нельзя говорить об активных попытках власти по пресечению подобных действий.
Так, Конституционный Суд Российской Федерации 29 ноября 2012 г. огласил свою позицию относительно дела о проверке конституционности положений ст. 20 и 21 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» в связи с жалобами граждан Д. Р. Барановского, Ю. Н. Волохинского и И. В. Плотникова.
Заявители вступили в конфликт с сотрудниками следственных изоляторов, когда попытались обменяться записями по делу.
Барановскому за попытку передать адвокату сообщение в письменном виде, не прочитанное администрацией следственного изолятора, наложили дисциплинарное взыскание, и это стало основанием для отказа в изменении меры пресечения9. Плотникову к тому же сообщили, что его подзащитный не может пересылать ему письма в запечатанном конверте, в силу того что документы подлежат обязательной цензуре10. Надо отметить, что правил, регулирующих отношения адвоката и подзащитного, фактически не существует.
От постановления Конституционного Суда по проверке положений ст. 20 и 21 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» ожидалось проявление правовой позиции, которая четко регламентировала бы процедуру цензуры информации, предоставляя возможность адвокатам уверенно осуществлять свои профессиональные обязанности.
Однако в постановлении лишь указано, что администрация следственного изолятора вправе осуществить цензуру переписки подозреваемого или обвиняемого со своим адвокатом только при условии, что имеются достаточные и разумные основания предполагать наличие в переписке недозволенных вложений (что проверяется только в присутствии самого этого лица) либо имеется обоснованное подозрение в том, что адвокат злоупотребляет своей привилегией на адвокатскую тайну11. Данное решение не содержит объективных критериев оценки наличия в переписке недозволенных вложений, а следовательно, не разрешает вопроса по существу, предоставляя такое право следователю. Указанное положение ограничивает независимость адвоката, допуская злоупотребления, и предоставляет следователю возможность оказания давления на адвоката.
Особого внимания заслуживает п. 7 «Основных положений о роли адвокатов», устанавливающий обязательные сроки для предоставления юридической консультации. В соответствии с ним правительства должны обеспечить человеку, подвергнутому задержанию, аресту или помещению в тюрьму с предъявлением или без предъявления обвинения в совершении уголовного преступления, полу-
9 См.: Закатнова А. Тайна не для всех // Рос. газ. 2010. 30 нояб.
10 См.: Там же.
11 См.: Там же.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
249
Организация судебной власти и правоохранительной деятельности
чение быстрого допуска к адвокату - не позднее чем через 48 часов с момента задержания или ареста. Указание срока предоставления квалифицированной юридической помощи, безусловно, обладает высокой степенью эффективности в обеспечении прав личности. К сожалению, подобное установление не предусмотрено существующим российским законодательством. Следует дополнить п. 3
ч. 4 ст. 47 Уголовно-процессуального кодекса РФ словами: «не позднее чем через 48 часов с момента задержания». Данное положение позволит адвокату своевременно вступить в дело, гарантируя недопущение необоснованного ограничения его прав представителями следствия и дознания.
Таким образом, актуальность вопросов организации и деятельности адвокатуры для современного общества трудно переоценить. Круг общественных отношений, регулируемых правом, неизменно расширяется, и потребность в квалифицированной юридической помощи может возникнуть теперь почти у каждого. Именно адвокатура по праву считается единственным гарантом ст. 48 Конституции РФ. Насколько эффективна будет деятельность данного правозащитного института, настолько реальными будут правовые механизмы защиты граждан и, конечно, механизмы защиты прав лиц, подозреваемых, обвиняемых в совершении преступления.
Для этих целей необходимо четкое законодательное закрепление гарантий независимости адвоката во всех видах судопроизводства, прежде всего в уголовном.
Сегодня, когда законодательно закреплены цели построения гражданского общества и правового государства в Российской Федерации, резко актуализировались проблемы правового нигилизма и низкого правосознания. Так как адвокатура обладает уникальной для правоохранительных органов общественной природой, именно она, в первую очередь, способна благоприятно повлиять на уровень правовой грамотности граждан.
Адвокатура продолжает оставаться единственным законодательно закрепленным институтом гражданского общества. Следует понимать, что законодатель таким образом определяет особую значимость правозащитного института для создания гражданского общества и построения правового государства. От эффективности решения проблем, с которыми сталкивается адвокатура на современном историческом этапе, зависит то, как быстро мы придем к данным институтам.
Сибирцев Георгий Ильич,
аспирант кафедры организации судебной власти и правоохранительной деятельности Воронежского государственного университета
250
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
