CC BY
94
стоятельного процесса как ответа местных элит на перспективу повышения своего статуса, уровня богатства и могущества под протекторатом имперской власти. Впрочем, солдаты, функционеры и романизированные элиты не были единственными обитателями провинций. Множество жителей империи имели очень небольшой практический опыт контактов с Римом или сколько-нибудь внятное представление о нем (с. 236).
А.Е. Медовичев
2017.01.002. ЛАПЫРЁНОК Р.В. НАСЛЕДИЕ АГРАРНОГО ЗАКОНА ТИБЕРИЯ ГРАКХА: ЗЕМЕЛЬНЫЙ ВОПРОС И ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА В РИМЕ В 20-х годах II в. до н.э. - М.: Русский фонд содействия образованию и науке, 2016. - 296 с. - Библиогр.: с. 244-280.
Ключевые слова: Римская республика, II в. до н.э.; политическая борьба; «италийский» вопрос; аграрный закон Тиберия Грак-ха.
Монография канд. ист. наук Р.В. Лапырёнка посвящена двум ключевым вопросам политической борьбы в Римской республике 20-х годов II в. до н.э. - аграрному и так называемому «италийскому». На основе широкого круга литературных, эпиграфических и археологических источников рассматривается проблема преемственности в политике Тиберия и Гая Гракхов, судьбы аграрной реформы после политического кризиса 129 г. до н.э., а также проблема ценза 125/124 г. до н.э. Анализируются новейшие (преимущественно зарубежные) концепции социально-экономического и политического развития Рима в гракханскую эпоху. Книга состоит из введения, трех глав, заключения и двух приложений.
Изучение земельных отношений в гракханское время (133122 гг. до н.э.), отмечает автор во введении, является необходимым условием понимания сущности процессов, происходивших в римском обществе в период поздней республики, которые в конечном счете привели к установлению в Риме режима личной власти. Возникновение движения за аграрную реформу стало следствием отсутствия в римской гражданской общине эффективных механизмов государственного регулирования и контроля в сфере земельных отношений. Создание по закону Тиберия Семпрония Гракха (1ех
Sempronia agraria) комиссии III viri a.i.a. (triumviri agris iudicandis adsignandis), по мнению исследователя, можно рассматривать как попытку введения прямого контроля над земельными ресурсами общины, а точнее - над самой значительной по объему и наименее управляемой частью ager publicus - ager occupatorius. Соответственно, пишет он, первостепенное значение имеет определение степени воздействия аграрной реформы на имущественные интересы римских и италийских собственников. Однако этот аспект реформы и особенно аграрная политика Гая Гракха изучены недостаточно, что обусловлено неудовлетворительным (по меркам поздней республики) состоянием источниковой базы.
Сведения письменных источников относительно lex agraria Гая Гракха крайне противоречивы. В этих условиях особое значение приобретают исторические сведения, которые содержатся в эпиграфических памятниках гракханского времени, в частности законы, начертанные на так называемой tabula Bembina. Так, анализ lex agraria 111 г. до н.э. позволяет точнее представить характер развития земельных отношений после ликвидации аграрной комиссии III viri a.i.a. (с. 11-12).
В первой главе, посвященной «италийскому вопросу», рассматривается политика реформаторов в отношении socii nominisque Latini в связи с lex Sempronia agraria. Основываясь на сообщении Веллея Патеркула, некоторые историки пытаются доказать наличие пункта о наделении землей союзников в аграрном законе Тиберия Гракха. Однако, как показывает автор, правовых возможностей его реализации не существовало, поскольку отношения между Римом и союзными общинами Италии строились на принципах международного права и регулировались договорами. Следовательно, наделение землей граждан какой-либо из италийских общин означало бы вмешательство Рима во внутренние дела союзного государства. С традиционной практикой выведения совместных колоний аграрная программа Тиберия имела мало общего. Наконец, в тексте аграрного закона 111 г. до н.э. говорится лишь о римских гражданах как об объекте аграрной реформы 133 г. до н.э., а именно - о малоимущих, среди которых предполагалось разделить земли из фонда ager occupatorius. Кроме того, сам факт обращения италиков за помощью к Сципиону Эмилиану в связи с действиями аграрной комиссии, по мнению автора, свидетельствует о том, что Тиберий
намеревался привлечь для раздела землю из указанного фонда, часть которой находилась во владении граждан союзных общин. И именно это вызвало резко негативную реакцию италиков (с. 35-36).
Поражение Тиберия Гракха на выборах плебейских трибунов и его убийство в 133 г. до н.э. изменило характер политической борьбы между сторонниками и противниками аграрной реформы. Нейтрализовать деятельность аграрной комиссии до 129 г. до н.э. было невозможно в силу ее характера и юридического статуса. Наличие слова «iudicandis» в ее официальной титулатуре позволяет предположить, что полномочия триумвиров были определены в тексте закона 133 г. до н.э. как summum imperium iudiciumque, а римская «конституция» не предусматривала возможности досрочного лишения магистратов империя. Однако истечение пятилетнего срока полномочий триумвиров давало их противникам возможность использовать легитимный способ противодействия работе комиссии. В результате компромисса, достигнутого между сторонниками и противниками реформы, империй триумвиров был пролонгирован, но iuris dictio перешло к консулам, о чем свидетельствует отсутствие понятия iudicandis в эпиграфических источниках 129-123/2 гг. до н.э., связанных с работой комиссии. Ее деятельность в этот период стала не более чем формальностью, поскольку триумвиры лишились судебных полномочий и, следовательно, права определять, какие земли составляют часть ager publicus, а какие являются ager privatus. Соответственно, земельный фонд комиссии перестал пополняться, и наделение неимущих граждан участками было приостановлено (с. 51-52).
Поражение гракханцев в 129 г. до н.э., отчасти обусловленное тем, что lex Sempronia не учитывал интересы италиков, заставило оппозицию переосмыслить стратегию борьбы за аграрную реформу. В программе реформаторов одну из приоритетных позиций начинает приобретать вопрос о предоставлении socii nominisque Latini римского гражданства. Если Тиберий Гракх намеревался изъять и поделить всю оккупированную ими часть ager publicus, то получение римского гражданства гарантировало союзникам по крайней мере сохранение владений в пределах нормы, обозначенной в аграрном законе - 500 или 1000 югеров земли. Однако гракханцы вряд ли могли рассчитывать на единодушное одобрение новой политики римскими гражданами, которые, разумеется, не желали де-
литься своими привилегиями с союзниками. Поэтому реформаторы не продемонстрировали особой решимости реализовать этот план. Впрочем, и элита союзных общин в случае неудачи rogation de civi-tate sociis danda сохранила бы за собой не большую часть, а всю находившуюся в их владении землю из фонда ager occupatorius. Именно этим объясняется сдержанное отношение правящей верхушки латинов к законопроекту Марка Фульвия Флакка и Гая Гракха о предоставлении римского гражданства socii nominisque Latini (с. 65).
Вторая глава посвящена проблеме ценза 125/124 г. до н.э., которая занимает особое место среди других вопросов, связанных с гракханским движением. Значительное (на 75 тыс.) увеличение числа римских граждан (в отличие от противоположной тенденции предыдущих десятилетий) долгое время связывали с результатами деятельности аграрной комиссии. Однако, как отмечает автор, она могла отразиться на численности граждан только в том случае, если процедура ценза охватывала только представителей пяти имущественных классов (assidui). Если же она учитывала также и prole-tarii, то наделение последних землей вообще не могло оказать влияния на результаты переписи.
В настоящее время доминирует точка зрения, согласно которой данные римских цензов отражают численность всего взрослого мужского гражданского населения, включая cives sine suffragio, libertini и proletarii, но, как доказывает автор, она не находит подтверждения в источниках. Объектом ценза, по его мнению, являлись лишь военнообязанные граждане, т.е. assidui, поскольку только они, а не пролетарии, свободные от военной службы, представляли интерес для правительства в плане людских военных ресурсов. Однако при проведении ценза учитывались только земли, имевшие статус ager privatus, тогда как гракханские наделы относились к категории posessio perpetua и их владельцы, следовательно, не являлись частными собственниками. Лишь в 111 г. до н.э. гракхан-ские наделы стали частной собственностью их владельцев, что могло отразиться на результатах ценза 110/109 г. до н.э., о которых, однако, не сохранилось данных.
В последние годы, пишет Р.В. Лапырёнок, в исследованиях гракханского движения наметилась тенденция поставить под сомнение традиционную картину социального кризиса в Риме II в.
до н.э. Действительно, отмечает он, степень деградации мелкого землевладения в Италии этого времени, как она представлена у Плутарха и Аппиана, вероятно, несколько преувеличена. Даже в конце II столетия мелкие крестьянские хозяйства продолжали доминировать. Источником формирования крупной земельной собственности являлся фонд ager occupatorius. И лишь после 111 г. до н.э., когда значительная его часть перешла в разряд ager privatus, мелкое землевладение осталось фактически единственным источником развития крупного.
Тем не менее после завершения к середине II в. до н.э. обширной программы колонизации, проводившейся сенатом, проблема негативной динамики численности assidui становилась все более актуальной в силу нарастающей диспропорции между новыми внешнеполитическими задачами и объемом пригодных для их реализации людских ресурсов римской civitas. В этих условиях наиболее приемлемым объяснением факта неожиданно резкого увеличения численности римских граждан по итогам ценза 125/124 г. до н.э., с точки зрения автора, следует считать значительное снижение нижней границы имущественного рейтинга для категории assidui. В результате в нее перешла значительная часть пролетариев, что позволило на какое-то время справиться с задачей воинского набора без вреда для имущественных интересов состоятельных римских и италийских собственников. Такой вариант решения проблемы ценза 125/124 г. до н.э. придает смысл lex militaris Гая Гракха, согласно которому римские граждане должны были теперь получать от государства все необходимое для службы в легионах оружие и снаряжение, стоимость которого уже не вычиталась из жалованья воинов, как это было раньше. Таким образом, заключает автор, в борьбе вокруг lex Sempronia agraria обе противостоящие друг другу группировки правящего класса - как сенат, так и гракханская оппозиция - встали на путь, ведущий к профессиональной армии (с. 136).
В третьей главе рассматриваются аграрные мероприятия Гая Гракха. В современной историографии, пишет автор, господствует точка зрения, согласно которой аграрный закон Гая являлся своего рода продолжением lex Sempronia agraria. Главной отличительной чертой закона 123 г. до н.э. признается наличие пункта о праве аграрной комиссии на организацию колоний, тогда как в остальном
содержание обоих законов было идентичным, что предполагает наличие прямой преемственности между аграрными программами 133 и 123 гг. до н.э. На ошибочность этой точки зрения, по мнению автора, указывает отсутствие в титулатуре возглавляемой Гаем Гракхом комиссии ссылки на судебные полномочия, которые обеспечивали доступ к фонду ager occupatorius аграрной комиссии его старшего брата. Соответственно, для реализации своего lex Sem-pronia agraria Гаю пришлось изыскивать другие источники земельных ресурсов.
В компетенцию образованной по новому закону комиссии III viri agris dandis adsignandis входило главным образом выведение новых и восстановление старых колоний на территории Италии, что предполагало привлечение земельных ресурсов из фонда ager publicus. Однако необходимость декларировать неприкосновенность отдельных ее категорий, чтобы получить санкцию со стороны сената, делала новую аграрную программу не столь масштабной, как прежняя. Тем не менее ряд колоний в пределах Италии был все-таки основан. При этом, как подчеркивает автор, колонисты получали земельные участки со статусом dominium ex iure Quiritium, которые, таким образом, переходили в разряд agri privati, т.е. становились полной частной собственностью их владельцев, в отличие от possessiones, предоставлявшихся аграрной комиссией Тиберия Гракха (с. 196-197).
Последний раздел главы посвящен анализу lex Rubria, связанному с одним из самых амбициозных проектов Гая Гракха - основанием колонии Юнония в Африке, на месте разрушенного Карфагена. Этот закон, как отмечает автор, ознаменовал начало нового этапа в истории гракханского движения. Отсутствие возможности использовать фонд ager occupatorius и, следовательно, продолжить аграрную реформу на территории Италии в масштабах, которые предполагал закон 133 г. до н.э., заставило ее сторонников обратиться к земельным ресурсам римских провинций. Реализация подобных планов должна была способствовать дальнейшему укреплению политических позиций гракханцев, что, разумеется, ставило под удар авторитет сената и вынудило его использовать все средства для нейтрализации своих противников.
Одним из важнейших факторов, предопределивших конечное поражение Гая Гракха, стала альтернативная аграрная программа,
подготовленная Марком Ливием Друзом Старшим, которая предполагала основание 12 колоний в пределах самой Италии. Очевидно, пишет автор, что африканский проект гракханцев не мог конкурировать с явно более привлекательным в глазах римского плебса проектом Ливия Друза. Резня на Авентине и закон плебейского трибуна Марка Минуция Руфа 121 г. до н.э., упразднивший ряд нововведений гракханского периода, стали логическим завершением борьбы за ager publicus populi Romani (с. 225, 233).
А.Е. Медовичев
СРЕДНИЕ ВЕКА И РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ
2017.01.003. СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЕВРОПА: ВОСТОК И ЗАПАД. -М.: Высшая школа экономики, 2015. - 415 с.
Ключевые слова: средневековая Европа; латинский Запад; православный Восток; правящие элиты; брачные стратегии; заимствование текстов.
Коллективная монография, подготовленная сотрудниками Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ под редакцией известного ученого-медиевиста М.А. Бойцова, посвящена проблеме взаимоотношений латинского Запада и православного (а отчасти и мусульманского) Востока. Авторы монографии рассматривают данную тему сквозь призму весьма необычных для этой проблематики сюжетов: брачные стратегии и стратегии имянаречения в среде правящей элиты разных обществ в Европе и Византии, заимствование текстов и идей в Средиземноморском регионе, различные модели взаимоотношений с иноверцами, посольские церемонии при встрече представителей Московии и Запада. В книге шесть глав.
Глава первая «Брак и власть между Западом и Востоком: Матримониальный портрет династии Рюриковичей» написана доцентом Школы филологии НИУ ВШЭ А. Литвиной и ведущим научным сотрудником Научно-учебной лаборатории медиевистиче-ских исследований НИУ ВШЭ Ф. Успенским. Как указывают исследователи, брачные союзы правителей в XI-XII вв. регулировались, с одной стороны, нормами церковного права, с другой -местными обычаями, которые устанавливали, какие из церковных
