CC BY
11
возможен за счет ветряной и солнечной энергии при одновременном отказе от ископаемого топлива, ответственного за климатические изменения, всего лишь голубая мечта, не подкрепленная надежными расчетами. С учетом высокой вероятности повторения в ближайшие десятилетия экономических кризисов избиратель, являющийся одновременно и потребителем, едва ли согласится платить одновременно за отказ от ископаемого топлива и атомной энергетики. Какой бы выбор ни сделали избиратели и избранные, заключает автор, в ближайшие годы можно ждать множества сюрпризов.
И.Ю. Жилина
2013.03.011. ФИНОН Д. НОВЫЙ ПОДХОД К АТОМНОЙ ЭНЕРГЕТИКЕ: УРОКИ КРУПНЫХ АВАРИЙ ДЛЯ СЛОЖНОЙ ТЕХНОЛОГИИ.
FINON D. L'économie du nucléaire revisitée: Leçons de l'apprentissage d'une technologie complexe par des accidents majeurs: Documents de travail: Working papers C.I.R.E.D. - P., 2012. - N 40. - 40 p. - Mode of access: http://www.centre-cired.fr/IMG/pdf/CIREDWP-201240c.pdf
В работе сотрудника Лаборатории экономического анализа сетей и энергетических систем (Laboratoire d'analyse économique des réseaux et des systèmes energétiques) (Франция) анализируется влияние аварии на АЭС в Фукусиме на обеспечение безопасности атомной энергетики (АЭ) и на ее дальнейшее развитие.
Исходя из того, что риски аварий на АЭС и наносимый ими ущерб являются основными экстерналиями АЭ, автор анализирует процесс интернализации внешних издержек АЭ. Регламентация и обеспечение безопасности ядерной технологии, по его мнению, опираются на новые знания, получить которые можно только в случае аварии. Однако такой классический для безопасности промышленных установок процесс овладения знаниями приобретает драматический характер в случае АЭ из-за санитарных последствий и необратимого влияния радиоактивных выбросов.
Интернализация рисков и внешних издержек осуществлялась по мере понимания рисков. Еще до аварии на АЭС «Three Mile Island» (TMI) стало ясно, что без ужесточения норм безопасности риски аварий с увеличением парка реакторов и размера установок будут возрастать. В 1970-1978 гг. в США количество предписаний
в области безопасности АЭ увеличилось с трех до 143, что привело к значительному росту издержек, поскольку новые нормы распространялись не только на планируемые, но и на строящиеся реакторы. По расчетам экспертов, стоимость систем безопасности составляла около четверти стоимости реактора (с. 9).
Три крупнейшие аварии на АЭС привели к пересмотру систем контроля и улучшению подготовки операторов (ТМ1), усилению механизмов, ограничивающих риск человеческих ошибок (Чернобыль), осознанию необходимости обмена опытом между операторами АЭС и независимости от властей органов, отвечающих за безопасность (Фукусима). В силу особенностей АЭ (сложность расчета выгод, требование властей к принятию мер предосторожности «любой ценой», особенно после серьезной аварии в любой стране мира) при разработке новых норм безопасности практически невозможно использовать вероятностные методы оценки в рамках подхода затраты/выгоды.
Сложности процесса интернализации в АЭ связаны с асимметричным распределением социальных выгод от более строгого регулирования в области сокращения рисков. В силу принятого во всех странах принципа ограниченной ответственности собственников - операторов АЭС единственным экономическим побуждением к повышению безопасности для них является риск потери дорогостоящего актива в случае аварии. Однако этого недостаточно, чтобы подвигнуть собственников на максимизацию мер безопасности. Иначе говоря, в АЭ «невидимую руку рынка» заменяет государство, социализирущее риски.
Кроме того, частные агенты могут влиять на регламентацию безопасности АЭС. Давление на регулятора облегчается в странах, где органы безопасности занимают недостаточно жесткую позицию. Именно такая ситуация сложилась в Японии.
Стоимость получения информации в результате аварий для создателей ядерных технологий огромна. На нее влияют риск изменения в восприятии возможной пользы от таких технологий и риск неприятия обществом АЭ в странах, которые еще не отказались от нее из-за предыдущих аварий. При этом нормы безопасности в АЭ постоянно совершенствуются, что отражает невозможность окончательного разрешения всех проблем безопасности.
Особенности процесса интернализации внешних издержек влияют на стоимость ядерных технологий, ограничивая классические эффекты от снижения издержек за счет накопленного опыта. В результате применения новых норм к строящимся реакторам и необходимости существенного повышения безопасности при разработке новых реакторов ядерные технологии усложняются и дестабилизируются (с. 11).
Воздействие процесса интернализации внешних издержек АЭ на инвестиционные издержки за счет усложнения ядерных технологий зависит от особенностей работы национальных органов безопасности и соотношения сил между разработчиками, инженерами и операторами АЭС. В идеале в основе контроля безопасности АЭ должен лежать принцип кооперации между всеми участниками процесса при жестком распределении ролей. Однако регуляторы занимают скорее примиренческую позицию там, где требуется жесткость, и уделяют чрезмерное внимание формальным и процессуальным моментам там, где необходимо сотрудничество. Например, в США и Германии новые нормы безопасности вступают в действие сразу после принятия и распространяются на уже строящиеся реакторы, что увеличивает издержки, тогда как во Франции они применяются только к следующей серии реакторов.
Большое влияние на освоение разработчиками реакторов и производителями электроэнергии проблем безопасности оказывают особенности организации промышленности и ее технологический потенциал, что выявляется при сравнении двух организационных моделей - французской (высокий уровень концентрации в АЭ с доминированием государства) и американской (фрагментирован-ность, децентрализация и ориентация АЭ на рынок).
В первом случае единственное национальное предприятие по производству электроэнергии одновременно разрабатывает реакторы и осуществляет контроль их безопасности. Именно поэтому французская АЭ первоначально могла ограничиться использованием единственной технологии (PWR Westinghouse), сконцентрировавшись на разработке следующих моделей.
Во втором случае производство электроэнергии раздроблено по штатам, в каждом из которых действует несколько частных предприятий, едва достигающих среднего размера и не имеющих (за редким исключением) инженерных компетенций и компетенций
по контролю качества. В США действовало четыре разработчика реакторов, каждый из которых предлагал собственную модель. Каждый проект рассматривался независимыми контролирующими органами как отдельный реактор, что не обеспечивало даже минимальной стандартизации. Изменение регламента после аварии на TMI в 1979 г. значительно осложнило постройку реакторов и в 1980-е годы привело к росту издержек и сокращению заказов.
Немецкая модель ближе к американской (независимые органы контроля безопасности, применение новых норм к строящимся реакторам, четыре покупателя и первоначально три производителя реакторов - «Siemens», AEG, «Babcock»). В то же время Япония тяготеет к первой модели. Здесь орган контроля безопасности не обладает независимостью; сложился олигополистический рынок, на котором доминируют три производителя («Hitachi», «Toshiba», «Mitsubishi»), имеющие лицензии американских групп. Рынок разделен между семью региональными электрическими монополиями, работающими с определенными производителями.
Различия в моделях регламентации и промышленной организации привели к различным результатам в плане контроля над стоимостью интернализации внешних издержек. США не смогли использовать процесс обучения для компенсации роста расходов, связанных с укреплением безопасности: реальные инвестиционные расходы увеличились в 1975-1985 гг. в 2,5-4 раза (с 6001500 долл./кВт до 2500 долл./кВт в долларах 1985 г.). Напротив, во Франции стабильность регламентации позволила использовать внутренний опыт фирмы и эффект масштаба при производстве компонентов, что частично компенсировало ужесточение регулирования. Издержки в 1975-1984 гг. увеличились на 66%, хотя при переходе к следующим сериям реакторов они быстро возросли вследствие внесенных после аварии на TMI усовершенствований (с. 15).
Азиатским странам (Южная Корея и Тайвань с 1985 г., Китай с 1995 г.), в которых технократическая или авторитарная власть сочетается со слабой автономией контролирующих органов и интегрированной и согласованной промышленной организацией, удалось взять издержки под контроль после получения доступа к уже усовершенствованным реакторам.
С появлением проблемы защиты климата в 1990-2000-е годы легитимность АЭ в странах ОЭСР медленно восстанавливалась, что в конечном итоге привело к возобновлению заказов и появлению новых проектов. Страны с фрагментированными политическими и промышленными структурами извлекли уроки из трудностей обучения, связанных с постоянными изменениями в регламентации и с индивидуализированными разрешительными процедурами, что стимулировало стандартизацию реакторов на базе моделей, предлагаемых каждым производителем. В США и Великобритании органы контроля безопасности приняли ряд мер, направленных на сокращение количества разрешительных процедур.
Процесс возрождения АЭ осложнялся в связи с необходимостью переобучения разработчиков и сотрудников органов контроля безопасности при создании новых более сложных моделей в условиях, когда из-за либерализации рынков электроэнергии АЭ лишилась возможности перевода издержек и рисков инвестиций в АЭС на потребителей. В результате сроки производства первого реактора новой серии стали более длительными и неопределенными, а расходы на производство 1 кВт электроэнергии повысились.
Либерализация рынков электроэнергии поставила инвестирование в АЭ в неравные условия по сравнению с другими способами производства электроэнергии, ограничив возможности новых инвестиций довольно высокими регламентарными и политическими рисками. Рыночный режим неблагоприятен для капиталоемких и крупных инвестиций, требующих непродуктивной иммобилизации значительных средств (2-3 млрд. долл. на одну установку) в течение семи лет строительства. Из-за специфических регламен-тарных и политических рисков, а также из-за ценовых рисков, обусловленных высокой долей постоянных расходов (70%), инвесторы не спешат вкладывать средства в строительство АЭС. Риски вложений в АЭ оцениваются ими выше, чем риски вложений в стандартные технологии с низкой долей постоянных расходов (с. 19).
Для роста инвестиций в АЭС необходимы такие условия регулирования рынка, которые обеспечивают разделение риска между инвесторами, потребителями и государством. Правительства ряда стран попытались перевести большую часть рисков на потребителей или государство, стараясь при этом избежать упреков в прямом субсидировании новых инвестиций в АЭ. В США, в част-
ности, в соответствии с Законом об энергетической политике 2005 г. государство страхует регламентарный риск (400 млн. долл. на два первых реактора, 200 млн. долл. - на два следующих) и предоставляет гарантии по кредитам на инвестиции в АЭ (до 80% стоимости оборудования), ограничивая тем самым риски вложений. Первоначально было подготовлено 15 проектов в области АЭ, которые претендовали на получение одобрения органов безопасности и гарантии по кредитам. Однако в связи с развитием добычи сланцевого газа в 2009 г. было реализовано только два проекта.
В Великобритании в 2011 г. также началась реформа, которая должна постепенно изменить режим функционирования АЭ. Специально созданное независимое агентство заключает долгосрочные контракты по гарантированным ценам для различных видов низкоуглеродного энергетического оборудования, в частности АЭС, с помощью регулярно проводимых аукционов. Дополнительно для ограничения рисков инвестиций в АЭ устанавливаются предельные цены на углерод. До аварии на АЭС в Фукусиме было заявлено о восьми проектах (с. 20).
В целом развитие АЭ наталкивалось на серьезные трудности, возникающие в процессе обучения разработчиков, производителей и персонала основам безопасности установок, что исключает любую возможность распространения стандартных инноваций. Повышение уровня безопасности АЭ может обеспечить только усложнение технологий, которое, однако, дезорганизует уже начатое строительство и повышает стоимость будущих реакторов. Более того, технология, которая первоначально воспринималась как способ решения энергетических проблем, сталкивается с неприятием из-за крупных аварий. Противостоять этим трудностям могут в конечном итоге страны, имеющие возможность организовать и контролировать социальные и промышленные процессы интернализа-ции внешних издержек и рисков применения ядерных технологий.
После аварии на АЭС в Фукусиме сформировались два варианта политики в области АЭ: отказ от АЭ, отражающий неприятие риска маловероятной, но наносящей огромный ущерб аварии, и совершенствование технологий и институтов. Это, по мнению автора, означает начало нового этапа интернализации издержек, который, учитывая предыдущие этапы укрепления безопасности, будет иметь ограниченное влияние на издержки. Кроме того,
усложнение ядерных технологий достигло такого уровня, что в отрасли начался отход от обучения безопасности при авариях. После Фукусимы, как и после двух крупнейших предыдущих аварий, нормы безопасности для новых реакторов, безусловно, усилятся, включая нормы защиты от прогнозируемых природных рисков. Однако, в отличие от аварий на АЭС ТМ1 и в Чернобыле, новые правила не должны радикально повлиять на стоимость первых реакторов EPR (европейский реактор с водой под давлением). В дальнейшем их стоимость должна сократиться примерно на одну треть (с. 26). При интернализации издержек также необходимо более реалистично учитывать долгосрочные издержки, т.е. расходы на управление отходами и демонтаж АЭС, возмещать которые должны сегодняшние потребители.
По мнению автора, развитие АЭ будет продолжаться при растущем расхождении траекторий между странами. В странах, сохранивших приверженность АЭ, эта отрасль после извлечения уроков из аварии в Фукусиме продолжит развиваться, хотя и более низкими темпами. Если в 2010 г. Международное энергетическое агентство (МЭА) прогнозировало увеличение производства электроэнергии на АЭС с 390 ГВт в 2010 г. до 750 ГВт в 2035 г., то в 2011 г. прогноз на 2035 г. понизился до 570 ГВт (с. 21).
Автор полагает, что поддержание доступности ядерных технологий для стран, выбравших АЭ, является мировым коллективным благом, которое следует охранять также коллективно (с. 2122). Однако авария в какой-либо стране, вызванная недостаточной компетентностью и несоблюдением правил безопасности, приведет к отказу от АЭ в странах с более надежными и лучше контролируемыми реакторами. По этой причине все страны, продолжающие развивать АЭ, заинтересованы во введении строгих норм безопасности, усилении полномочий органов контроля безопасности, углублении компетенций в области контроля строительства и эксплуатации ядерных установок, а также в совершенствовании методов по управлению кризисами.
Основными характеристиками идеального режима контроля безопасности являются: передача управления международной организации, в компетенцию которой входит определение норм и осуществление общего надзора за действиями национальных контролирующих органов; определение критериев минимальных ком-
петенций в области контроля безопасности для стран, осваивающих АЭ, в рамках патронажных соглашений; введение принципа независимости органов контроля безопасности и правил информирования населения, проживающего вблизи АЭС, и общественности в целом. Поскольку данные меры предполагают существенные политические изменения, на первых этапах следует сосредоточиться на разработке норм безопасности и солидарных действиях в случае серьезной аварии, организуя вертикальные взаимосвязи между международным и национальными органами по ядерной безопасности (с. 30). Управление этим режимом можно возложить на Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), хотя переговоры внутри «группы 20» (G20) и в рамках заседаний МАГАТЭ не привели ни к изменению статуса организации, ни к предоставлению ей функций контроля безопасности. В силу данного обстоятельства будущее управления ядерной безопасностью в мировых масштабах остается неопределенным. Эта неопределенность будет оказывать серьезное негативное влияние на ядерную технологию.
Хотя сегодня АЭ уже не считается единственным и окончательным решением энергетической проблемы человечества, отмечает автор в заключение, она остается одним из вариантов ее решения, поскольку ни страны с формирующейся рыночной экономикой, ни постиндустриальные страны не могут обойтись без низкоуглеродной энергии в условиях климатических изменений и ограниченности ископаемых ресурсов. Наряду с этим АЭ остается экономически жизнеспособной, несмотря на рост издержек.
И.Ю. Жилина
2013.03.012. КОПИНШИ Ф. НЕФТЬ - СТРАТЕГИЧЕСКИЙ РЕСУРС.
COPINSCHI Ph. Le pétrole: Une ressource stratégique // Etudes de la documentation fr. - P., 2012. - N 532. - 144 p.
В работе консультанта по проблемам нефтяного рынка и преподавателя Института политических исследований (IEP) (Париж) анализируются история мирового нефтяного сектора и перспективы его развития.
Автор выделяет три этапа в развитии нефтяной отрасли. Первый этап охватывает период с начала промышленной добычи неф-
