CC BY
611
10.2. К ПРОБЛЕМЕ РЕЦЕПЦИИ ВИЗАНТИЙСКОГО ПРАВА В ДРЕВНЕРУССКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
Бондаренко Юлия Викторовна, к.ю.н. Должность: старший преподаватель. Место работы: Уфимский юридический институт МВД России, кафедра теории и истории государства и права. E-mail: Ju-lia_bond@rambler.ru
Аннотация: Автор обращается к проблеме право-генеза в контексте рецепции византийского права в русском средневековом законодательстве. В статье рассматриваются изменения в системе и источниках права в период христианизации Руси.
Ключевые слова: рецепция, право, Русская Правда, канонические право, христианство, церковные уставы, номоканон, кормчая.
THE INFLUENCE OF THE CANONIC LAW OF BYZANTINE ON THE ANCIENT RUSSIAN LAW
Bondarenko Yulia Viktorovna, pHd in law. Position: senior lecturer. Place of employment: Ufa law institute of MIA Russia, theory and history of state and law chair. E-mail: Ju-lia_bond@ rambler.ru
Annotation: The article deals with the influence of canonic law of Byzantine on the formation of jurisprudence in the ancient Kiev state
Keywords: law, canonic law, Christianity.
Рассматривая характер и масштаб влияния христианства в сфере правовой жизни Киевской Руси, не представляется целесообразным ограничиться только лишь оценкой воздействия его этического учения на правовые установления древнерусского общества. Неоспоримо интегрирующее значение христианства в средневековой Европе, которое является «практически универсальной формой культуры...»1. Применительно к нашей стране мы говорим о наличии действенного канала проникновения византийского наследия, в том числе и в правой сфере, что и определило одно из направлений развития в дальнейшей истории отечественного права. Речь идет о рецепции греко-римского (византийского) права. Принимая во внимание тот факт, что рецепция не носила характер интегрирования определенных заимствований в уже сложившуюся правовую систему, а происходила в условиях формирования и становления русского права, то одновременно мы обращаемся и к проблеме правоге-неза на Руси.
Знакомство Руси с византийской правовой культурой произошло еще в дохристианскую эпоху. Как отмечали дореволюционные исследователи, «спокойная племенная (патриархальная) жизнь славян могла долго обходиться тем неизменным запасом юридических норм, которые выработаны обычаями с незапамятных времен. Но с X в. восточные славяне были вовлечены авантюристическими дружинами варягов в столкновение с отдаленными странами - Византией и западноевропейским миром. Это нарушило спокойное состояние обычного права двояким образом: усилило разнообразие в понимании юридических норм и принудило привести в соответствие свои отечественные нормы с чужеземными. От-
1 Щапов Я.Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в Х!-Х!!! вв. М., 1978. С. 4.
сюда возникли первые приемы законодательства: договоры с иноземцами и рецепция чужих законов»2.
В первую очередь речь идет договорах русских князей с греками 907 г., 911 г., 945 г. и 972 г. Содержание этих документов касаются различных аспектов взаимоотношений Руси и Византии - от международных обязательств (будь то уплата дани или возвращения рабов и пленников), до урегулирования различных споров, как гражданских, так и уголовных между греками и русскими. В данном случая имела место неоднократная попытка примирить интересы сторон в вопросах, составляющих предмет договора, для чего, собственно, необходимо было соотнести и сами средства достижения соглашения - византийские правовые установления с обычным правом славян. Следуя этой цели, законодатель придерживался компромиссного пути, ориентируясь как на византийское право, так и на «закон русский». Однако следует признать, что при всей значимости данных документов для истории русского права, содержание их носило весьма ограниченный характер, так как применение его было рассчитано на урегулирование отношений «международного» характера.
Совсем другой характер приобретает масштаб проникновения византийской культуры в связи с событиями 988 года. С принятием христианства в 1Х-Х вв. на древнеславянский язык были переведены многие сочинения вероисповедального содержания. Получили широкое хождение и многие юридические документы. Речь идет в первую очередь о различных сборниках византийского (канонического) права.
Обращение к правовым источникам Византии, в первую очередь канонического права, было связано с появлением в древнерусском обществе церковной организации. Интерес со стороны новообразованной организационной структуры к юридической стороне своей деятельности отнюдь был не праздным. В данном случае рецепирова-ние византийского законодательства определялось самыми что ни на есть практическими потребностями церковной организации, получившей в свою юрисдикцию от княжеской власти достаточно широкий круг дел в соответствии с церковными уставами.
Княжеские церковные уставы (закон в форме уставов, т.е. отдельных постановлений по одному или нескольким вопросам) и уставные грамоты о десятинах, судах, церковных людях стали теми документами, в которых отразился договор, определяющий взаимоотношения светской и церковной властей, их функции в государственном управлении и суде, соотношение земельных, финансовых и иных интересов государства и церкви. В Никоновской летописи есть следующее указание на законодательную деятельность князя Владимира: он «с новыми отцы нашими епископы снимаяся часто, совещашеся, како в человецехь сихь пепознавших Г оспода закон уста-вити»3. К числу наиболее ранних относятся Устав князя Владимира Святославовича о десятинах и церковных людях и Устав Ярослава Владимировича о церковных судах. Указанные документы были наиболее значимыми, так как законодателями в этих уставах выступали великие киевские князья. Уставы издавали потом в большом числе и последующие князья.
Обращаясь к тексту церковного устава князя Владимира, мы видим, что разделяя сферу церковной и светской судебной юрисдикции, князь ссылается на правила греческого номоканона. Отметим, что определяя в качестве
2 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995. С. 111.
3 Цит. по: Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995. С. 115.
РЕЦЕПЦИЯ ВИЗАНТИЙСКОГО ПРАВА
Бондаренко Ю.В.
общественно опасных такие поступки, которые ранее не рассматривались как преступления русским обычным правом, законодатель ссылается на постановления первых христианских царей и семи Вселенских церковных соборов4. Церковному суду подлежали дела, преимущественно относящиеся к области внутрисемейных конфликтов, в большей степени неимущественного характера, преступления против нравственности, церкви, языческие обряды. И здесь духовенству «даны были значительные полномочия, не только судебные, но и законодательные, в силу которых оно довольно независимо нормировало семейную жизнь, применяя к местным условиям свои канонические установления»5.
Указания на номоканон как источник церковно- канонического права, на основании которого и вершился суд, содержатся и в других правовых документах. Соответствующие ссылки мы находим в Новгородской и Псковской Судных грамотах: «Нареченному на архиепископство Великого Новагорода и Пскова священному иноку Фео-филу судити суд свои, суд святительски по святых отецъ правилу, по манакануну; а судити ему всех равно, как боярина, так и житьего, так и молодчего человека»6.
Применение норм канонического права, выработанного византийской церковью, носило естественный характер, поскольку русская церковь до учреждения патриаршества на Руси в 1597 г. непосредственно подчинялась константинопольскому патриарху.
Соответственно суд вершился на основании норм канонического права восточной православной церкви, представленного как в византийских номоканонах, так и в их славянских переводах. Более того, представители высшего духовенства, как правило, были греками (византийцами) по происхождению, для которых обычны были именно нормы византийского права и потому они не испытывали соответственно затруднений в работе с оригинальными текстами.
Получившие в результате рецепции восточного римского права на Руси широкое распространение номоканоны представляли собой своды церковно-гражданского права Византии. В православной церкви наиболее известны два номоканона: Номоканон Иоанна Схоластика - 50 титулов (VI в.), разбитых на 87 глав (в дополненном виде он был переведен на славянский язык, вероятно, св. Мефо-дием (IX век), о чем есть упоминание в Паннокском житии святого: «Тогда же и Номоканон рекше закону правило и отеческие книги преложи»7; и Номоканон - 14 титулов, в первоначальной редакции возникший во второй четверти VII века и переработанный патриархом Фотием в 883 г.
В славянском переводе номоканоны имели хождение на Руси в виде Кормчей книги, которая рассматривала управление делами общества и церкви христианской искусством кораблевождения с использованием Божественного Писания и правил Святых отцов в качестве руля («кормила»). В составе этих Кормчих книг входили и византийские кодексы на славянском языке, наиболее важными из которых были следующие8:
1. Эклога Льва Исаврянина и Константина Копронима (739 - 741 гг.). В отечественную «Кормчую» она вошла в переработке, в 16-ти главах под названием «Леона Царя
4 Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 1. М., 1985. С. 153-161.
5 Ключеский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн. 1. М., 1997. С. 195.
6 Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 1. М., 1985. С. 304.
7 Цыпин В.А. Церковное право. М., 1996. С. 90.
8 Цыпин В.А. Церковное право. М., 1996. С. 68-69; Юшков С.В.
Общественно-политический строй и право Киевского государства.
М., 1949. С. 224-226.
Премудрого и Константина Верного Царя главизны о совещании обручения и о Брацех и о иных различных винах». В «Эклоге» было отражено и обычное право славян, благодаря чему сборник широко применялся у славянских народов.
2. В «Кормчей» помещен и так называемый «Закон судный людем Царя Константина Великого» или Судебник царя Константина. Этот юридический сборник приписывается царю Константину, однако, по мнению многих ученых, представляет собой более позднюю переработку отрывка Эклоги некоторых византийских и древнееврейских законов. Вопрос о происхождении и источниках этого документа окончательно не решен.
«Закон судный людем» является памятником, имевшим большое распространение на Руси. Как было отмечено С.В. Юшковым, он оказал влияние на такие основные памятники, как Устав Ярослава и Русская Правда. Большое распространение этого памятника на Руси доказывается тем, что до нас дошло несколько его редакций9.
3. В состав «Кормчей» также вошел еще один сокращенный сборник римского и византийского права - «Про-хирон» (Приручник) Василия Македонянина (870 - 878 гг.), называемый в кормчих «Градской закон». Но в Книгах Законных из него рецепировались только некоторые, наиболее необходимые и применимые части.
4. Также получили распространение, а затем входили в качестве составной части Кормчих так называемые Книги законные, состоящие из четырех частей: Законов земледельческих; Законов «О казнех», т. е. Законов уголовных; «О разделении браков», содержащей постановления о поводах к разводу и о незаконных браках; Главы «о по-сулех», т.е. постановления о свидетелях.
Весьма активно прибегали к нормам византийского права, необходимых для разрешения дел, и в случае отсутствия таковых в памятниках русского законодательства. Подобный повод предоставлялся не редко, так как Русская правда и другие древнерусские законы были весьма кратки и имели заметные пробелы. Так, в частности, при обвинениях в религиозных преступлениях византийское духовенство применяло так называемый Градский закон, т.е. Прохирон Василия Македонянина10.
В дальнейшем Кормчие книги закономерно стали дополняться юридическими статьями и русского происхождения, в первую очередь из княжеских церковных уставов. Фактически эти сборники охватывали все действовавшее русское право. Именно в составе Кормчих и других сборников дошла до нас Русская Правда.
В.О. Ключевский нашел следы воздействия церковновизантийского права на законодательство столь убедительными, что принимая во внимание нахождение текста Русской Правды в составе сборниках церковного права -Кормчих и Мериле праведном, пришел к выводу о церковном происхождении этого памятника. Ученый доказывал, что «...текст Русской правды сложился в сфере не княжеского, а церковного суда, в среде церковной юрисдикции, нуждами и целями которой и руководился составитель Правды в своей работе»11, фактически рассматривая Русскую Правду и церковный устав Ярослава как бы двумя частями одного церковно-юридического кодекса. Однако эти положения не получили поддержки среди ученых, придерживающихся той точки зрения, что Русская Правда - светский судебник, созданный государст-
9 Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949. С. 226.
10 Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949. С. 223.
11 Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн. 1. М., 1997. С. 185.
венной властью и охватывает дела, не относящиеся к церковной юрисдикции.
Более того, обращаясь к анализу краткой редакции Русской Правды С.В. Юшков категорически отрицает влияние иноземного, в том числе и византийского, права, указывая на то, что своими корнями она уходит в право дофеодального периода. С такой позицией согласен Я.Н. Щапов. Допуская распространение византийских установлений в правилах и уставах, касающихся христианских морально-этических норм, ученый весьма категоричен в оценках такового применительно к юридическим источникам, отражая достаточно долго господствующую точку зрения в советской науке на данный вопрос: «.в памятниках уголовного, имущественного и семейного права - в Русской Правде, древнерусских грамотах, ранних княжеских церковных уставах - обнаружить определенное влияние византийских норм не удается»12. Заимствование норм византийского права, касающихся не только внутрицерковной жизни, но отправлений сфер регламентации жизни феодального общества Я.Н. Щапов относит к периоду с конца XII - начала XIII вв. и в более позднее время.
Следует также констатировать и определенную избирательность отечественного законодателя в вопросах рецепирования. И если в сфере регулирования брачносемейных отношений и других вопросах, составляющих непосредственную юрисдикцию церкви, применение норм византийского права носило объективно необходимый и, следовательно, весьма активный характер, то в сфере правовой регламентации других сфер правоотношений, отнесенных к княжеской юрисдикции, заимствование было весьма ограниченно - власть предпочитала пользоваться собственными установлениями и нормами обычного права.
Тем более, что рецепирование нивелировалось местными обычаями в купе с практической необходимостью. Об этом свидетельствует фрагмент Повести временных лет, описывающий события периода княжения Владимира, когда тот под влиянием духовенства ввиду умножившихся случаев разбоя взамен обычной системы штрафов ввел новые наказания13: «.и сказали епископы Владимиру: «Вот умножились разбойники; почему не наказываешь их?» Он же ответил: «Боюсь греха». Они же сказали ему: «Ты поставлен богом для наказания злым, а добрым на милость. Следует тебе наказывать разбойников, но по проверке». Владимир же отверг виры и начал наказывать разбойников.». Однако предложенная духовенством система наказаний в виде смертной казни и телесных наказаний, столь распространенная в византийском праве не прижилась на русской почве и была вновь заменена «обычной» вирой - штрафом, приносящей вполне конкретную материальную выгоду: «.и сказали епископы и старцы: «Войн много у нас; если бы была у нас вира, то пошла бы она на оружие и на коней». И сказал Владимир: «Пусть так». И жил Владимир по заветам отца и деда».
Устойчивость закона русского к различным новациям была связана как с практическими соображениями, так и со значительной инерционной силой обычая. Тем более что процесс христианизации Руси, как известно, растянулся на весьма длительный период времени, в течении которого в общественном сознании сформировался сложный симбиоз языческой и христианской культур. Церковь завоевывала свои позиции поступательно, за-
12 Щапов Я.Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в Х^ХШ вв. М., 1978. С. 9-10.
13 Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. Учебное пособие. М., 2000. С. 36.
частую приноравливаясь к местным обыкновениям и традициям, столь укорененными в народе. Внедрение в правовое поле Руси новых установлений порой встречало самое ожесточенное сопротивление. Примером тому служат события, описанные в Повести временных лет, когда новгородцы встали на сторону волхва против князя Глеба и его дружины.
Достаточно свободный характер заимствования византийского права подтверждается также тем фактом, что состав древнерусских Кормчих не вполне тождествен с греческими номоканонами. Византийские сборники церковного права подвергались значительной переработке в угоду потребностей властных структур древнерусского государства. Вполне естественным образом составители кормчих на Руси пропускали те установления, которые касались особенностей положения константинопольской церкви. В равной степени не были применимы и многие установления и исходя из различных уровней развития византийского и древнерусского обществ.
Таким образом, можно утверждать о том, что распространение православия явилось своеобразным фактором рецепции византийского канонического права и, частично, светского законодательства.
Список литературы:
1. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995.
2. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн. 1. М., 1997.
3. Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 1. М., 1985.
4. Хрестоматия по истории России с древнейших времен до наших дней. Учебное пособие. М., 2000.
5. Цыпин В.В. Церковное право. М., 1996.
6. Щапов Я.Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в Ж-ХШ вв. М., 1978.
7. Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949.
Рецензия
на статью «К проблеме рецепции византийского права в древнерусском законодательстве» Бондаренко Ю.В., старшего преподавателя кафедры теории и истории государства и права Уфимского юридического института МВД России, кандидата юридических наук
В настоящее время, когда восстановлены некогда прерванные традиции изучения римского правового наследия, обращение к проблеме рецепции византийского законодательства способствует более полному восприятию правовых ценностей, объективно значимых для исследования процесса формирования отечественной правовой культуры.
В статье предпринята попытка проследить изменения в системе и источниках средневекового права Руси в контексте определенных общественно-политических событий, оказавших непосредственное влияние на процесс развития древнерусского права. В данном случае речь идет о христианизации Руси, что способствовало проникновению византийской правовой культуры в законодательство. Автор справедливо акцентирует внимание на источниках канонического права византийской церкви, получивших наиболее широкое распространение в период средневековья.
Предложенный автором взгляд на рассматриваемую проблематику позволяет адекватно оценить историческую роль римского права и его значение в истории отечественного законодательства.
Статья Ю. В. Бондаренко, в целом, отвечает как по содержанию, так и по форме требованиям, предъявляемым к научным изданиям, и рекомендуется для публикации в открытой печати.
Декан юридического факультета, заведующий кафедрой правовых и гуманитарных дисциплин Уфимского института (факультета) РГТЭУ доктор юридических наук, профессор В.К.Самигуллин
