CC BY
46
КОГНИТИВНАЯ ОППОЗИЦИЯ «СВОИ-ЧУЖИЕ» КАК ОРУДИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОНФРОНТАЦИИ В ДИСКУРСЕ МЭРА ЕКАТЕРИНБУРГА ЕВГЕНИЯ РОЙЗМАНА1
Марина Владимировна НИКИФОРОВА,
аспирант кафедры межкультурной коммуникации, риторики и русского языка как иностранного Уральского государственного педагогического университета, г. Екатеринбург, e-mail: armada29@yandex.ru
Анатолий Прокопьевич ЧУДИНОВ,
доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой межкультурной коммуникации, риторики и русского языка как иностранного Уральского государственного педагогического университета, г. Екатеринбург, e-mail: ap_chudinov@mail.ru
Рассмотрена когнитивная оппозиция «свои-чужие» в дискурсе мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана. Материалом для анализа послужили тексты интервью политика за период с июля 2013 по декабрь 2015 гг.
Цель статьи - проанализировать средства вербализации категории «свои-чужие» в высказываниях Е. Ройзмана и определить их прагматический потенциал.
Методы исследования: дискурсивный анализ, контекстуальный анализ, обобщение и интерпретация языкового материала, приемы дефиниционного анализа. Описываются разноуровневые языковые средства экспликации концептуальной дихотомии «свои-чужие», характеризуется поле оценочности и прагматический компонент данной дихотомии в речи Е. Ройзмана.
Сделан вывод о том, что основополагающим критерием размежевания на «своих» и «чужих» в индивидуальном дискурсе рассматриваемого регионального политика является территориальный признак - признак социокультурной идентичности / инородности. Базовая оппозиция «свои-чужие» трансформируется в частную оппозицию «жители Екатеринбурга - тюменские чиновники». Дифференциация политического пространства по указанному признаку позволяет политику, с одной стороны, максимально расширить круг потенциальных сторонников, а с другой - противопоставить себя как как коренного екатеринбуржца, выступающего как защитник интересов родного города, губернатору Е. В. Куйвашеву, который «прислан» Москвой из Тюмени.
Результаты проведенного исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения специфики политической коммуникации, а также для создания речевых портретов политических деятелей.
Ключевые слова: когнитивная оппозиция; политическая коммуникация; средства репрезентации; борьба за власть, концептуальная метафора, «свои-чужие».
THE KOGNITIVE OPPOSITION «OWN - ALIEN» AS AN INSTRUMENT OF POLITICAL CONFRONTATION IN THE DISCOURSE OF THE MAYOR OF YEKATERINBURG YEVGENY ROIZMAN
Marina V. NIKIFOROVA,
Ural State Pedagogical University, Department of Intercultural Communication, rhetoric and Russian as a foreign language;
graduate student, е-mail: armada29@yandex.ru
Anatoly P. CHUDINOV,
Doctor of Philology, Professor, Ural State Pedagogical University, the Head of the Department of Intercultural Communication, rhetoric and Russian as a foreign language, е-mail: ap_chudinov@mail.ru
We consider the cognitive opposition "friend-foe" in the discourse of the mayor of Yekaterinburg Yevgeny Roizman. Material for analysis were the texts of the interview policy for the period from July 2013 to December 2015. The purpose of this article is to analyse the means of verbalization of a category " friend-foe" in the statements of E. Roizman and to determine their potential pragmatically. Research methods: discourse analysis, contextual analysis, synthesis and inter-
1 Статья подготовлена при поддержке Российского научного фонда: проект 16-18-02102 «Речевое воздействие на русском языке в конфликтных и неконфликтных политических ситуациях и методология его лингвистической экспертизы с использованием современных методик (лингвокогнитивный, лингвориторический, психолингвистический анализ, критический анализ дискурса, комплексный анализ креолизованного текста и др.)».
pretation of linguistic material, techniques of definitional analysis. Describes multilevel linguistic means of explication of the conceptual dichotomy of " friend-foe" are described and the field of evaluation and the pragmatic component of this dichotomy in the speech of E. Roizman are characterized. It is concluded that the fundamental criterion of demarcation into "us" and "them" in the discourse of the individual under review, regional policy is a territorial sign - a sign of social and cultural identity / heterogeneity. Underlying the opposition " friend-foe" transfer into the private opposition to "residents of Yekaterinburg - Tyumen officials". The differentiation of the political space of the above characteristics allows policy, on the one hand, to extend the number of potential supporters and, on the other - to oppose yourself as a native of Yekaterinburg, acting as the protector of the interests of his native city, to the Governor E. B. Kuibyshevo, which is "sent" to Moscow from Tyumen.
The results of the study can be used to further study the specificity of political communication, as well as to create verbal portraits of political figures.
Keywords: cognitive opposition; political communication; media representation; the struggle for power, conceptual metaphor, "friend-foe".
Когнитивная оппозиция «свои - чужие», лежащая в основе сущностных представлений о бинарной организации мира, предопределяют ее широкую представленность в различных дискурсах. В сфере политической коммуникации дихотомия «свои - чужие» играет ядерную, дискурсообразующую роль. Заключенная в оппозиции базовая семантика интеграции / сплоченности - разъединения / отчуждения «наделяет данную дихотомию идеолого-манипулятивным смыслом» [Кишина 2011: 177], позволяя политикам воздействовать на широкие массы и внедрять в их сознание желаемые образы и стереотипы. Ярким примером использования рассматриваемой оппозиции в политической борьбе может послужить дискурс мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана, который выступает последовательным политическим противником губернатора Свердловской области Евгения Куйвашева.
В литературе, посвященной исследованию политической коммуникации, представлены многочисленные попытки систематизировать средства вербализации дихотомии «свои - чужие» на основании различных критериев: по языковому ярусу (Михалева 2004), по соотношению общеязыковых и специализированных знаков (Шейгал 2000), по сферам-источникам метафорической экспансии (Красильни-кова 2005; Чудинов 2001), по задействованным когнитивным механизмам формирования смысла (Не-хорошева 2012). В большинстве исследований описание данных средств осуществляется либо на совокупном материале текстов, принадлежащих разным политическим субъектам, либо на материале индивидуального дискурса политиков общегосударственного масштаба. Между тем очевидно, что выбор средств репрезентации дихотомии «свои - чужие» определяется не только ситуацией коммуникации и спецификой аудитории, но и регионально-политическим статусом говорящего, а также особенностями его индивидуального стиля.
В настоящей статье анализируются способы экспликации и прагматический потенциал оппозиции «свои - чужие» в индивидуальном дискурсе широко известного на Урале политика, мэра г. Екатеринбурга Е. Ройзмана. Материалом для статьи послужили аудио- и видеозаписи, а также стенограммы выступлений политика в интервью различным средствам массовой информации за период с июля 2013 г. по декабрь 2015 г.
Лейтмотивом всех выступлений политика в период предвыборной борьбы становится фраза «Это мой город. Я здесь родился и вырос». По словам Е. Ройзмана, основной причиной выдвижения его кандидатуры на пост мэра г. Екатеринбурга стали непрекращающиеся конфликты с приезжими представителями региональной власти и правоохранительных органов в связи с деятельностью общественной организации «Город без наркотиков», одним из основателей которой он является. В своих выступлениях Е. Ройзман неоднократно открыто обозначает оппозицию «свои - чужие», где «свои» - это местные жители, а «чужие» - приезжие чиновники и руководители правоохранительных органов. К полю «чужих» политик также относит московских журналистов, освещавших предвыборные кампании кандидатов на пост Главы Екатеринбурга. В период мэрства круг «своих» максимально расширяется и включает не только население Екатеринбурга, но и чиновников Городской администрации, депутатов Городской думы, а в единичных фрагментах и жителей всей Свердловской области. Поле «чужих», напротив, приобретает более очерченные границы: к «чужим» в речи Е. Ройзмана относятся тюменские чиновники,
возглавляющие правительство Свердловской области. Таким образом, наиболее устойчивым и идеологически значимым параметром, по которому мэр Екатеринбурга дифференцирует социально-политическое пространство региона на «своих» и «чужих», становится территориальный признак - признак социокультурной идентичности / инородности [Власть ... 2004: 369], где круг «своих» носит исключительно гетерогенный характер и охватывает максимальное количество потенциальных сторонников, а круг «чужих», напротив, четко обозначен и включает в себя ограниченное число представителей региональной власти. В итоге базовая оппозиция «свои - чужие» конкретизируется и приобретает вид частной оппозиции: «жители Екатеринбурга - тюменские чиновники».
С точки зрения языковых средств, с помощью которых Е. Ройзман эксплицирует концептуальную оппозицию «свои - чужие», в основном они представлены лексическими единицами, содержащими признак территориальной отнесенности. Так, номинативное поле своих в речи Е. Ройзмана составляют лексические единицы, в семантике которых реализуется значение «принадлежность Екатеринбургу»:
1. Терминологические обозначения органов муниципальной власти: Горадминистрация, Гордума, Администрация Екатеринбурга, Глава города Екатеринбурга, муниципалитет, сити-менеджер, заместитель Главы города и др.;
2. Антропонимы - имена чиновников Городской администрации и депутатов Гордумы: А. Якоб, Е. Липович, М. Вяткин и др.;
3. Общеязыковые лексические единицы, в семантике которых реализуется значение «житель Екатеринбурга» - свердловчане, екатеринбуржцы, горожане, местные жители а также их метонимические обозначения - город, Екатеринбург;
4. Репрезентант «своих» - местоимение свой, обычно в сочетании с конкретизатором город, реже -область;
5. Личное местоимение мы и его варианты - наш, нам, у нас, реализующие когнитивный признак «сплоченности, единства».
Закономерно, что мы в речи Е. Ройзмана представляет разные референтные группы, то есть реализует разные значения: мы коллегиальное (фонд «Город без наркотиков» и предвыборный штаб Е. Ройзмана, а позднее чиновники Горадминистрации) и мы метонимическое (город Екатеринбург). Идеологически значимым представляется второе значение мы, предполагающее стирание различий между политиком и народом и позволяющее ему отождествлять себя с жителями Екатеринбурга. Ср.: Мы тут родились и выросли [РС «Эхо Москвы». «Интервью». 08.09.2013]; У нас город привлекательный [РС «КП Урал». Гость в студии. 11.06.2014]; Это наш город, мы все здесь родились и выросли и поэтому можем себе позволить относиться друг к другу так, как мы этого заслуживаем [РС «Эхо Москвы». «Интервью». 02.10.2014].
Номинативное поле «чужих» также включает несколько групп лексических единиц, как нейтральных в аксиологическом отношении, так и содержащих пространственно-оценочные коннотации:
1. Терминологические обозначения органов власти и субъектов власти, значительно реже антропонимы - имена чиновников областного руководства: губернатор, правительство области, Областное заксобрание, Администрация губернатора, региональные власти, Куйвашев и др.;
2. Лексему-репрезентант чужих - местоимение чужой и его семантические эквиваленты, реализующие в своем значении когнитивный признак чуждости - приезжие, чужаки, пришельцы, а также описательные обороты - эти люди, чужие люди, странный человек, человек со стороны, командировочный и др.;
3. Лексические единицы, реализующие значение «житель Тюмени», - тюменцы, тюменские, родом из Тюмени и др.;
4. Местоименные варианты лексемы-репрезентанта - он, они, те, их - реализующие когнитивный признак отстраненности, удаленности.
Рассматриваемая оппозиция «свои - чужие» является аксиологической категорией, связанной с полем оценочности языка, которое, в свою очередь, включает разнообразные языковые средства выражения отношения говорящего к объекту речи. Так, «свои» в речи Е. Ройзмана закономерно маркируются положительно-оценочной лексикой и пропозициями конструктивного действия, в то время как для указания на «чужих» активно используются отрицательно окрашенные лексические единицы и пропози-
ции с отрицательной модальностью. Ср.: ...Команда сильная, зарекомендовала себя. Все, кто здесь работает, родились здесь и выросли, дети здесь живут. Все учились в одних вузах, все друг друга знают. Хорошая команда, сильная. Понятно, что есть свои издержки, но плюсов значительно больше [siapress.ru. 16.12.2014]; ... я вынужден признавать, что команда здесь очень сильная, что здесь умеют работать [E1.ru. 25.12.2013]; Это деньги / которые жители города заработали //И то что у нас их забирают /я считаю / что это неразумная / неконструктивная политика области / ну и в общем-то скажем прямо, / плохое хозяйствование // [41 - Домашний. «Открытая студия. Екатерин-бург».21.09.2015]; В области не заложено денег вообще на детские сады /в этом году //Мало того /в области заложены деньги только на одну школу // ... Мы сейчас школы тянем все на свои деньги // ... То есть денег из области ни копейки нет на это [41 - Домашний. Открытая студия. 07.12.2015].
Анализ языкового материала позволил выявить два типа контекстуального окружения «чужих», содержащих оценочный компонент. Первый связан с демонстрацией деструктивного характера деятельности региональных властей в отношении Екатеринбурга и всей Свердловской области. Ср.: У нас города-миллионники постепенно поддушивают / Ну а нас поддушивают еще сильнее // [РБК-ТВ. Открытый вопрос. 28.11.2014]; Принятый в первом чтении проект областного бюджета ставит Екатеринбург на грань выживания [Пресс-конференция Е. Ройзмана. 26.11.14]; Когда губернатор пытается город научить, у него спрашивают: «Зачем?» Он: «Я вас научу работать!» Так отъезжай 20 километров от города и областью займись. У тебя Ирбитразрушается на глазах, Белоярка замерзает, Сухой Лог без воды сидит в морозы. Дегтярск вообще исчезает. Займись, есть чем заняться [siapress.ru. 16.12.2014]; Бюджет очень скромный //Постараемся выживать // Уменьшается у нас потихонечку доходная часть / то есть отняли у нас еще два процента подоходного налога // Область отняла // Плюс у нас распоряжение неразграниченными землями ушло в область / плюс градостроительные полномочия /плюс полномочия по рекламе // [ТК «41 - Домашний». «Открытая студия». 07.12.2015]. В ряде фрагментов Е. Ройзман акцентирует проблему разобщенности региональной власти и жителей Екатеринбурга. Ср.: Они же принимают решения кулуарно // Они же у нас / жителей города /не спросили // [РС «КП Урал». «Политика: в России». 19.07.2013]; Видимо, у некоторых людей, которые попадают на такую высокую должность, происходит некоторое смещение. Он не понимает, что деньги, которые он дает, - не из его кармана [siapress.ru. 16.12.2014].
Вторая разновидность контекстуальной оценки «чужих» связана с критерием профессионализма. Ср.: Наша проблема - это именно губернатор-назначенец, который своим уровнем не соответствует уровню города [РС «Радио Свобода». «Лицом к событию».13.08.2013]; Я стараюсь лишний раз не упоминать губернатора, но если доходит до этого, то да, я считаю основной проблемой несоответствие личного уровня уровню Екатеринбурга [rsn.ru. 15.07.2015]; Я вижу большую разницу между городской командой и губернаторской командой // То есть городская команда просто выше классом // [66.ru. «Новости».26.01.2015]. Во многих фрагментах признак непрофессионализма «чужих» вербализуется при помощи статистических данных, косвенно указывающих на качество работы Областной администрации Ср.: У бюджета дефицит порядка 20 млрд //Долг сейчас Свердловской области порядка 32 млрд // и Госдолг / предполагаемый / вырастет до 84 и семи десятых млрд ... // Никогда в жизни у Свердловской области не было таких долгов // [«РБК-ТВ». «Открытый вопрос». 28.11.2014].
Размежевание на «своих» и «чужих» по территориальному признаку как проявление «регионального негативизма» [Шейгал 2000: 169] в речи мэра Екатеринбурга приводит к идеологизации первоначально нейтральных в аксиологическом отношении лексических единиц. Так, обращает на себя внимание приписывание оценочных смыслов топонимам Екатеринбург и Тюмень. Екатеринбург в речи Е. Ройзмана характеризуется исключительно положительно-оценочной лексикой и употребляется в контексте слов с яркой патриотической семантикой. Ср.: Город Екатеринбург/самый сильный из всехмиллионников [ТК «РБК». «Открытый вопрос». 28.11.2014]; Не забудьте своим детям сказать / что Екатеринбург / это самый лучший город / нам здесь есть чем гордиться / и что беречь / и надо чтобы наши дети любили наш город // [РС «КП Урал». Гость в студии.27.02.2014]. Топоним Тюмень как город «чужих», напротив, маркируется отрицательно окрашенными лексическими единицами и оскорбительно-саркастической тональностью. Ср.: Представляете /приезжает человек из Тюмени и говорит /я у вас заберу //Зачем забирать-то? Ты лучше что-нибудь отдай! [ЕТВ. Сумма мнений. 29.09.2015]; Никто не
спросил мнение жителей города //Я считаю что это неуважение к жителям города //И в Екатеринбурге так нельзя //И каждый /кто приехал там из Тюмени / он должен понимать /здесь надо разговаривать с горожанами / с уважением [ТК «41 канал». «Открытая студия. Екатеринбург». 17.11.2014]. Топонимическая пара «Екатеринбург - Тюмень» становится, таким образом, идеологической оппозицией, в которой приписывание оценочного знака связано с качественными показателями уровня города, с его статусом. Ср.: У нас говорят: «Тюмень - столица деревень». Там свой уровень, здесь свой уровень [РС «Радио Свобода». «Лицом к событию».13.08.2013]; Екатеринбург - это третий город страны [ТК «Дождь». «Говорите с Ю. Тататутой».14.04.2014]; Замечательный /хороший город // Он действительно один из лучших городов в стране// [РС «КП - Урал». Гость в студии. 11.06.2014].
Оттопонимические номинации тюменцы и тюменские также употребляются Е. Ройзманом как аксиологически маркированные знаки. Многократное упоминание данных лексических единиц в экспрессивно-оценочном контекстуальном окружении способствует «окачествлению» стабильного признака - нейтрализации языковой семантики «пространственной принадлежности» и, напротив, гиперболизации прагматического значения «низкого уровня профессионализма». Ср.: Пока что приезжие тюменцы находят только один вариант / два варианта (...) Первое / брать кредиты // А второе / доить Екатеринбург // Ну это слишком простой /я бы сказал / примитивный способ хозяйствования // [РС «Эхо Москвы. Екатеринбург». «Интервью». 05.10.2015]. В одном из интервью Е. Ройзман, говоря о тюменских чиновниках в руководстве Свердловской областью, использует метафору родства, акцентируя не только признак социокультурной инородности «чужих», но и их непрофессиональные методы политической деятельности, в частности, принцип формирования политического окружения, основанный на общности пространственной принадлежности. Ср.: У нас у власти сейчас находится тюменский клан // Губернатор приезжий у нас // Он собрал вокруг себя тюменцев // [ТК «41 - Домашний». «Послесловие к новостям». 14.10.2015].
Таким образом, дифференциация социально-политического пространства региона на «своих» и «чужих» по признаку социокультурной идентичности / инородности приобретает в индивидуальном дискурсе мэра Екатеринбурга Е. Ройзмана идеолого-манипулятивное значение. Е. Ройзман приписывает стабильному признаку, каковым является пространственная принадлежность политического субъекта, качественные характеристики, создавая принципиально неравнозначное, но прагматически эффективное противопоставление: «свои», то есть жители Екатеринбурга - хорошие, «чужие», то есть тюменские чиновники - плохие.
Активно для номинации «чужих» Е. Ройзман также применяет лексемы назначенец и приезжий. Первоначально стилистически нейтральные (назначенец: лицо, назначенное кем-нибудь на какую-нибудь ответственную административную должность, а также тот, кто назначен администрацией для выполнения какого-нибудь дела, поручения [http://www.ozhegov.org/words/17074.shtml]; приезжий: приехавший откуда-нибудь, не здешний [http://www.ozhegov.org/words/26788.shtml]), в контексте употребления данные лексические единицы приобретают манипулятивно-прагматическое значение, становясь идеологическими ярлыками. По замечанию Р. Бахема, «важным лингвистическим фактором, способствующим превращению нейтрального слова в инвективный ярлык, является его многократное упоминание в негативном контексте, благодаря чему оно буквально «вколачивается в сознание», конденсируя в себе привнесенные контекстом негативные ассоциации» [цит. по Шейгал 2000: 174]. Помещая указанные существительные в негативный контекст, Е. Ройзман придает им устойчивый неодобрительный оттенок. Ср.: Мелкие назначенцы решают все свои проблемы за счет федеральной власти. И федеральная власть несет огромные имиджевые убытки именно за счет бестолковых назначенцев [РС «Радио Свобода». «Лицом к событию».13.08.2013]; Представляете / ситуация какая //Губернатор / назначенец / приезжий // Начальник полиции /приезжий / назначенец //Начальник городской милиции / приезжий //Министр культуры / приезжий //Министр здравоохранения / приезжий //Министр финансов / приезжий // И сейчас еще Куйвашев хочет своего сити-менеджера / поставить управлять городом // [РС «Комсомольская правда». «Политика: в России». 19.07.2013].
Акцентируя тему губернаторов-назначенцев и регулярно подчеркивая собственный статус избранного Главы города, Е. Ройзман вводит дополнительный параметр определения свойственности / чуждости - противопоставление по признаку избранный / назначенный, который, с одной стороны, усиливает
признак чуждости политических оппонентов, а с другой стороны, становится средством формирования образа народного мэра, политика из народа и для народа, который, будучи избранным должностным лицом, в отличие от чиновников-назначенцев из областного правительства, в своих действиях ориентируется исключительно на интересы жителей Екатеринбурга. Ср.: Меня избрали / и срок моей работы пять лет //Я честно отношусь к своей работе / и я буду работать до конца // Уже просто потому что доверили /такой аванс от людей // [ЕТВ. Сумма мнений. 29.09. 2015].
Специфическим в речи Е. Ройзмана представляется также использование лексемы-репрезентанта «чужих» - местоимения чужой и слов его синонимического ряда - приезжие, чужаки, пришельцы, эти люди, чужие люди, приезжие люди, странные люди, человек со стороны, командировочный и др. Употребление указанных слов придает речи Е. Ройзмана оскорбительную и иронично-саркастическую тональность. Ср.: Если эти деньги (два процента НДФЛ- М.Н.) отнимут / это просто показывает отношение чужаков /пришельцев к Екатеринбургу // [ТК «41 - Домашний». «Открытая студия. Ека-теринбург».21.09.2015]; Противостояние между городом и областью существует уже 200 лет. (...) Но очень сложно совместить идеологию коренного жителя с мировосприятием командировочного [Пресс-конференция Е. Ройзмана. 24.12.2014]; Когда приезжие люди начинают в чужом городе /заниматься вот этими вещами (об отъеме у Екатеринбурга градостроительных полномочий. - М. Н.) /это потом нашим потомкам предстоит расхлебывать // [РС «Эхо Москвы. Екатеринбург». «Интервью». 05.10.2015]. Высмеивание, являющееся распространенным приемом понижения статуса оппонента в политической коммуникации, также направлено в высказываниях Е. Ройзмана на демонстрацию непрофессионализма «чужих» и низкого уровня их мотивации в развитии столицы региона.
На текстовом уровне проявлением дихотомии «свои - чужие» становится дейктическая оппозиция «мы - они» и ее варианты. Прием апелляции к пространственной принадлежности в этом случае приобретает два вектора реализации: самоидентификации с жителями города и одновременного указания на социокультурную инородность «чужих». Е. Ройзману, таким образом, удается, с одной стороны, идентифицировать себя как члена одной с горожанами референтной группы и, с другой стороны, отмежеваться от властного регионального центра. Ср.: Эти люди приехали и уехали /а нам-то здесь жить / мы отсюда уезжать не собираемся // [РС «КП - Урал». «Политика: в России». 19.07.2013]; И когда го-рода-миллионники хотят отдать приезжим назначенцам / чтобы они решали / не те люди / которые здесь родились и выросли /у которых дети здесь живут / и которые не уезжают отсюда/ а людям /которые сегодня пришли /завтра ушли /наделали долгов /исчезли /это же все нам остается / это же нам надо платить // [РС «Эхо Москвы Екатеринбург». «Интервью». 09.06.2014]. В ряде интервью политик применяет тактику поляризации [Руженцева 2004: 86]: параллельное противопоставление мы и они реализует прием «игры на повышение» - создание положительного образа «своих» на фоне намеренного понижения политического статуса оппонентов. Ср.: Бюджет очень сложный. Но, к нашей чести будет сказано, у нас нет долгов. Это очень большое достижение. У области уже сейчас долг 32 млрд рублей, и в следующем году его могут догнать до 90 млрд. И когда все это произойдет, нам придется подставить области плечо. Если мы не планируем уезжать из этого города и здесь останутся жить наши дети, то платить эти долги будем мы, которые здесь родились и выросли, а не те несколько тюменцев, которые их занимали и которые рано или поздно уедут [Пресс-конференция Е. Ройзмана. 26.11.14]; У городов очень большие претензии к областным властям // (...) Совсем бы не хотелось /чтобы они так хозяйствовали /чтобы потом нашим детям за них пришлось платить // Поэтому мы за собой хотя бы очень внимательно смотрим / и их пытаемся контролировать [ТК «41 - Домашний». «Открытая студия». 07.12.2015].
Параллельное противопоставление «своих» и «чужих» реализуется также в метафорических репрезентациях дихотомии. Анализ текстового материала демонстрирует высокую частотность и значительный прагматический потенциал милитарной и криминальной метафор. С помощью метафоры войны Е. Ройзман характеризует «своих» и «чужих» как военных соперников, при этом областное руководство выступает в роли врага, агрессора, а обороняющейся стороной является город и городская администрация. Ср.: Ситуация очень накалена / ситуация очень политизирована // Понятно / что существует противостояние города и области //[РС «КП - Урал». Гость в студии. 11.06.2014]; Город находится в обороне, сопротивляется, потому что губернаторы меняются, как перчатки, а городу скоро 300 лет.
И каждый из губернаторов считает своим долгом город как-то подчинить [Siapress.ru. 16.12.2014]; Как только я ухожу /я открываю дорогу тюменцам // Так получилось / что вся юридическая конфигурация управления Екатеринбургом / она замкнута на меня // Понятно / что уже по этой причине / я просто в мишень превращаюсь // Поэтому я понял / что вот я только отойду /я просто открою ворота /ну в такой /осажденной крепости // [Пресс-конференция Е. Ройзмана. 24.12.2015]. С помощью криминальных метафор Е. Ройзман характеризуют нечестные, преступные методы и инструменты политической борьбы. Оппозиция «свои - чужие» метафорически переосмысливается в оппозиции «жертвы - преступники». Ср.: Никто не понял / что произошло //Но все поняли одну вещь / что мы имеем дело с наперсточниками // [РС «Эхо Москвы». «Интервью». 15.07.2015]; Это наша страна, мы ее хорошо знаем. Мы сейчас будем сто вариантов просчитывать - произойдет сто первый. Даже в последний момент из рукава достанут [РС «Эхо Москвы». «Интервью». 25.07.2015]; Вся реформа местного самоуправления / затевалась только / ради двух вещей / я считаю // Первое / это отмена прямых выборов мэров // Ну а второе / это дать возможность / через губернаторов-назначенцев / разным финансово-промышленным группам / добраться до последних неразграбленных активов / которые остались от Советской власти /это активы городов-миллионников // [РС «КП - Урал». Интер-вью.22.01.2015]. Метафоры становятся в речи мэра Екатеринбурга способом экспликации и экспансии оценки: с их помощью Е. Ройзман производит четкую поляризацию политического пространства региона на «своих» и «чужих», демонстрируя, с одной стороны, силу и независимость Екатеринбурга и, с другой стороны, губительный для города характер действий приезжих чиновников, возглавляющих областное правительство.
Таким образом, анализ языкового материала позволяет обобщить основные свойства концептуальной оппозиции «свои - чужие», репрезентированной в индивидуальном дискурсе мэра Екатеринбурга Е. Ройзмана.
1. Основополагающим параметром идеологической дифференциации на «своих» и «чужих» в речи Е. Ройзмана становится территориальный признак - признак социокультурной идентичности / инородности; базовая оппозиция «свои - чужие» приобретает вид частной оппозиции «жители Екатеринбурга - тюменские чиновники».
2. Размежевание на «своих» и «чужих» по территориальному признаку приводит к идеологизации стилистически нейтральных лексических единиц; так, идеолого-манипулятивное значение в речи мэра Екатеринбурга приобретают топонимы Екатеринбург, Тюмень, оттопонимические номинации тюмен-цы, тюменские, а также лексемы назначенец и приезжий.
3. Прагматический потенциал различных по своей природе языковых средств репрезентации концептуальной дихотомии «свои - чужие» в политической коммуникации заключается в их способности оказывать формирующее влияние на мнение массового адресата; в индивидуальном дискурсе мэра Екатеринбурга Е. Ройзмана апелляция к территориальному признаку способствует, с одной стороны, интеграции Е. Ройзмана с жителями Екатеринбурга и, с другой стороны, понижению политического статуса оппонентов за счет отнесения их к полю «чужих», «понаехавших» из Тюмени, выполняющих волю Москвы. Таким образом, оппозиция «свои - чужие» оказывается уже не столько «географической», сколько политической, поскольку «географическая» риторика выступает как своего рода эвфемизм для обозначения политических противоречий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Асташова О. И. Динамика оппозиции «свой - чужой» в речевом портрете Н. ю. Белых // Современная политическая лингвистика: тезисы междунар. науч. конф. Екатеринбург: ФГБОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т», 2011. С. 25-27.
2. Балашова Л. В. Реализация концептов «свой - чужой» в российском политическом дискурсе начала XXI в. // Политическая лингвистика. 2014. № 1 (47). С. 40-50.
3. Власть в русской языковой и этнической картине мира: монография / С. В. Ермаков, И. Е. Ким, Т. В. Михайлова и др. М.: Знак: Языки славянской культуры, 2004. 408 с.
4. Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. 288 с.
5. Кишина Е. В. Семантическая оппозиция «свой - чужой» как реализация идеолого-манипулятив-ного потенциала политических дискурсов // Вестник КемГУ № 4 (48) 2011. С. 174-179.
6. Кобец Е. В. Коммуникативно-прагматическая специфика политического дискурса (на материале речей А. И. Лебедя): автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.01. Абакан, 2012. 26 с.
7. Красильникова Н. А. Метафорическая репрезентация лингвокультурологической категории СВОИ - ЧУЖИЕ в экологическом дискурсе США, России и Англии: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20. Екатеринбург, 2005. 208 с.
8. Михалева О. Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Иркутск, 2004. 25 с.
9. Нехорошева А. М. Механизмы формирования когнитивной матрицы «свой - чужой» в немецком политическом дискурсе (на примере выступлений Ангелы Меркель) // Политическая лингвистика. 2012. № 2 (40). С. 140-144.
10. Осетрова Е. В. Речевой портрет политика: содержательная и коммуникативная составляющие // Лингвистический ежегодник Сибири. 1999. № 1. С. 58-66.
11. Паршина О. Н. Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России: дис. ... докт. филол. наук: 10.02.01. Саратов, 2005. 325 с.
12. Руженцева Н. Б. Дискредитирующие тактики и приемы в российском политическом дискурсе: монография. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т., 2004. 294 с.
13. Синельникова Л. Н. Политический дискурс Украины: территория раздора // Современная политическая лингвистика: проблемы, концепции, перспективы: сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2009. С. 207-223.
14. Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. М., 1997. 482 с.
15. Чудинов А. П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000): монография. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т., 2001. 238 с.
16. Чудинов А. П. Политическая лингвистика: учеб. пособие. Москва: Флинта: Наука, 2006. 256 с.
17. Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса: дис. ... докт. филол. наук: 10.02.01;10.02.19. Волгоград, 2000. 440 с.
